Защитные меры властей от негативных последствий коронавируса для бизнеса дали двоякий эффект. Для одних они стали спасением, для других – еще одним препятствием на пути к выживанию. «Профиль» разбирался, почему ряд предпринимателей недовольны временным запретом на взыскание долгов и на банкротство – так называемым мораторием.
Весной–летом 2020 года из-за пандемии коронавируса приостановили работу множество организаций: парикмахерские, салоны красоты, санатории и детские лагеря, фитнес-клубы и кинотеатры, а рестораны и кафе какое-то время могли работать только на доставку. Но даже и после открытия им приходится начинать работу в новых условиях – теперь дистанция между посетителями должна быть больше. Это автоматически снижает, например, количество зрителей в театрах и кино.
Защита не для всех
В этих условиях российские власти искали способы поддержать бизнес и россиян. Особые меры правительство предусмотрело для стратегических, системообразующих предприятий и компаний из наиболее пострадавших от коронавируса отраслей: салонов красоты, парикмахерских, заведений общепита, турфирм и агентств, гостиниц, авиа- и автоперевозчиков, спортклубов и т. д.
Бизнес на грани банкротства. Почему умирает малый бизнес? Грузовое такси — разбор за 300 секунд.
На полгода – с 6 апреля по 6 октября – эти организации получили защиту на взыскание с них просроченных долгов по исполнительным листам. Также они на полгода были избавлены от неустоек и штрафных санкций за неисполнение своих обязательств. А контрагенты временно лишились права инициировать их банкротство.
Благодаря этому компании получили определенную финансовую передышку и шанс на восстановление своей платежеспособности. «К настоящему времени мораторий «защитил» более 500 тыс. организаций и более 1,5 млн ИП в сложной ситуации», – говорил в середине сентября замминистра экономического развития Илья Торосов.
Однако у защитных мер есть и обратная сторона медали, признают эксперты. Из-за невозможности взыскать деньги с «защищенных» компаний часть их контрагентов сама оказалась на краю банкротства.
«Эффективность моратория на банкротство и взыскания нельзя охарактеризовать как однозначную, поскольку, с одной стороны, принятие данных мер хоть и оказало своего рода поддержку отдельным представителям бизнеса, но с другой стороны, это привело к ущемлению прав кредиторов», – рассуждает зампредседателя коллегии адвокатов «Центрюрсервис» Илья Прокофьев.
Так произошло, к примеру, с рязанской логистической компанией «Восо-логистик». Под действие моратория она не попала, а ее контрагент – «Почта России» – как стратегическое предприятие оказался под защитой. Это привело к тому, что «Восо-логистик» уже несколько месяцев не может получить с «Почты России» долг в 28 млн руб. за оказанные ей услуги – банк вернул исполнительный лист со ссылкой на мораторий. Логистической компании же приходится платить по долгам, в результате она оказалась на грани банкротства, рассказывала ее представитель в Верховном суде РФ в середине сентября.
Там «Восо-логистик» пыталась добиться отмены действия постановления правительства РФ о моратории на банкротства и взыскания в отношении «Почты России». По мнению компании, было несправедливо распространять его абсолютно на все системообразующие и стратегические организации, без учета того, пострадали они от пандемии или нет.
МОЙ БИЗНЕС НА ГРАНИ БАНКРОТСТВА ЧТО ДЕЛАТЬ
Однако Верховный суд РФ не нашел оснований для признания частично недействующим спорного акта. Мотивы такого решения пока не известны – полное решение еще не опубликовано.
Мораторий оказался не вполне справедливым, считает ряд экспертов. Во-первых, поддержку получили не все нуждавшиеся, так как она предоставлялась по коду основной деятельности компании. «Подобное условие сократило количество лиц, которые могли бы претендовать на получение мер поддержки», – считает руководитель практики юридического дивизиона компании Rights Business Standard Павел Русецкий.
У многих компаний код выбран давно и уже не совпадает с фактической деятельностью либо изначально был указан неверно, а некоторая деятельность может вестись под несколькими кодами. Например, стоматологические клиники в документах указывали один из трех кодов: «стоматологическая практика», «общая врачебная практика», «специальная врачебная практика». Однако в правительственный список наиболее пострадавших попал только первый код.
Во-вторых, мораторий повысил риски для контрагентов компаний, оказавшихся под защитой. Во время его действия они не только не могут взыскать с компаний просроченные долги, но рискуют и после его завершения не получить ничего, если должник спрячет имущество, например, продаст. Для оспаривания сделок по сокрытию или «уводу» имущества потребуются время и деньги, объясняют эксперты.
«Он привел к перекосу в экономике в пользу должника за счет кредитора. По сути, правительство оказало поддержку одним предприятиям за счет других», – полагает адвокат, управляющий партнер юркомпании «Проценко и партнеры» Татьяна Проценко. По ее мнению, после отмены моратория ожидается резкий рост банкротств не только предприятий из пострадавших отраслей экономики, но и их контрагентов.
Однако Павел Русецкий считает, что для всех сторон мораторий может быть полезен. «Он выгоден и контрагентам компаний из охранного списка, так как дает последним шанс на финансовое восстановление, в то время как с банкрота взыскать вряд ли что-то удастся», – объясняет Русецкий.
В целом эксперты считают введение моратория правильной мерой – слишком высока была неопределенность весной 2020 года. И властям необходимо было экстренно предоставить хоть какой-то защитный механизм, пусть и не идеальный, но способный дать время адаптироваться к изменившейся ситуации.
Хотя иногда предложенный механизм и используется недобросовестно, но он стал «своевременной мерой, которая была принята в период пандемии не только в России, но и в других юрисдикциях, например, в европейских правопорядках», говорит адвокат, руководитель группы по банкротству бюро «Качкин и партнеры» Александра Улезко. С ней согласен управляющий партнер юркомпании «Позиция права» Егор Редин, по словам которого, мораторий позволил остановить судебные процессы, возникающие по формальным поводам.
По мнению Павла Русецкого, мораторий направлен на сглаживание кривой банкротств. И логика здесь та же, что и в здравоохранении: во избежание коллапса и для сохранения контроля над ситуацией необходимо предотвратить перегрузку системы и равномерно распределить нагрузку на нее.
Ряду компаний защитные меры оказались не только не нужны, но и даже вредны. Попадание в «охранный перечень» ограничило их свободу в управлении компанией – совершении сделок с акциями, выплатами дивидендов. С апреля по октябрь подпавшим под защиту компаниям запрещались выплата дивидендов и распределение прибыли между учредителями компании.
В результате крупнейшие российские организации, в том числе из списка стратегических и системообразующих, у которых нет риска уйти в банкротство, предпочли отказаться от моратория (такую возможность им предоставил закон), чтобы вести бизнес без ограничений. К примеру, от защитных мер отказались в конце сентября «Татнефть», «Русснефть», компания «Данон Россия» и другие.
Продлевать будете?
Впрочем, мораторий в изначальной версии заканчивается 6 октября. Замечания экспертов и история с «Восо-логистик», видимо, не прошли незамеченными для кабмина. Уже известно о предложениях Минэкономразвития правительству продлить на три месяца мораторий, но в урезанном варианте – только в отношении компаний и индивидуальных предпринимателей из наиболее пострадавших отраслей.
А в середине сентября в Минэкономразвития подчеркивали, что мораторий – это инструмент стабилизации экономики, рассчитанный на исключительный случай. «Существуют системные риски, связанные с ухудшением положения кредиторов (контрагентов. – «Профиль»), которые сами испытывают трудности от неплатежей вследствие продления моратория в отношении широкого круга лиц», – цитировала пресс-служба слова замминистра Ильи Торосова.
Предложение Минэкономразвития является «оптимальным» в условиях, когда невозможно поддержать сразу всех, считает партнер коллегии адвокатов Pen https://www.kachkin.ru/na-grani-provala-kak-moratorij-na-bankrotstva-povliyal-na-biznes/» target=»_blank»]www.kachkin.ru[/mask_link]
Бизнес в ответе: как снизить риски
Если компания находится на грани банкротства, руководителю обязательно нужно фиксировать свои попытки спасти бизнес. Так он сможет избежать «субсидиарки». А хранение документов в архиве и использование иностранных облачных сервисов помогут ему снизить уголовные риски. Этими и другими советами поделились участники Юридического форума юга.
Убытки и «субсидиарка»
«Исков о взыскании убытков с директоров становится все больше, а суды удовлетворяют их все чаще», — такими словами открыла тематическую сессию Анастасия Тараданкина, партнер КА Delcredere Delcredere Федеральный рейтинг. группа Арбитражное судопроизводство (крупные коммерческие споры — high market) группа Банкротство (споры mid market) группа Разрешение споров в судах общей юрисдикции группа Санкционное право группа Антимонопольное право (включая споры) группа Интеллектуальная собственность (Консалтинг) Профайл компании × . Прежде всего она напомнила, что срок исковой давности по таким искам начинается не с момента совершения конкретных действий, а с момента, когда собственник или новый независимый руководитель о них узнали.
Практике известны случаи, когда директора могут привлечь к ответственности и через шесть, и через семь лет.
Анастасия Тараданкина, партнер КА Delcredere Delcredere Федеральный рейтинг. группа Арбитражное судопроизводство (крупные коммерческие споры — high market) группа Банкротство (споры mid market) группа Разрешение споров в судах общей юрисдикции группа Санкционное право группа Антимонопольное право (включая споры) группа Интеллектуальная собственность (Консалтинг) Профайл компании ×
Оснований для привлечения всего два: неразумное или недобросовестное поведение управленца. К неразумному можно отнести отсутствие контроля за компанией: директор не следит за реализацией сделок, за исполнением обязательств перед госорганами. К недобросовестному — совершение действий против интересов фирмы: руководитель выводит активы, начисляет себе большие бонусы.
Чтобы минимизировать риски, директору, по словам Тараданкиной, следует прописывать в договоре ограничение ответственности, собирать доказательства о предпринятых действиях и их обоснованности. Стоит также установить четкое распределение функций между сотрудниками и их зоны ответственности, отслеживать исполнение по крупным контрактам и контролировать риски привлечения компании к ответственности со стороны госорганов, посоветовала спикер.
После этого участники форума обратились к одной из самых острых тем последних лет — «субсидиарке». Максим Стрижак, управляющий партнер Стрижак и партнеры Стрижак и партнеры Федеральный рейтинг. группа Арбитражное судопроизводство (средние и малые коммерческие споры — mid market) группа Банкротство (реструктуризация и консалтинг) группа Банкротство (споры high market) Профайл компании × , затронул вопрос расширения круга субъектов ответственности. Он напомнил, как в декабре 2019 года Верховный суд сначала допустил передачу «субсидиарки» по наследству (дело о банкротстве «Амурского продукта» № А04-7886/2016), а через несколько дней признал соучастниками контролирующего должника лица (КДЛ) его детей, которые получили в дар дорогостоящее имущество (дело о банкротстве «Альянс» № А40-131425/2016).
Таким образом, по словам Стрижака, в расширенный круг субъектов «субсидиарки» сегодня попадают: лица, получившие в дар или по наследству имущество от КДЛ, члены совета директоров, главные бухгалтеры и аутсорсинговые компании, контрагенты-выгодоприобретатели.
Сейчас мы все с содроганием ждем, когда же будет какая-то понятная практика по привлечению к субсидиарной ответственности юристов. Сегодня уже есть несколько дел, и со временем их количество будет только расти. Нам нужно быть внимательными, чтобы отделить свою роль от роли КДЛ или роли выгодоприобретателя.
Максим Стрижак, управляющий партнер Стрижак и партнеры Стрижак и партнеры Федеральный рейтинг. группа Арбитражное судопроизводство (средние и малые коммерческие споры — mid market) группа Банкротство (реструктуризация и консалтинг) группа Банкротство (споры high market) Профайл компании ×
Тему «субсидиарки» продолжил партнер ASTO CONSULTING ASTO CONSULTING Федеральный рейтинг. × Антон Сычев, который дал несколько «вредных советов» для топ-менеджеров. По словам эксперта, если руководитель хочет, чтобы его привлекли к субсидиарной ответственности и забрали имущество, ему следует:
- оставить активы в семье;
- продолжить деятельность компании на базе другой фирмы из группы;
- не начинать процедуру банкротства — лучше просто не сдавать отчетность и через полгода ФНС исключит фирму из реестра;
- не фиксировать свои попытки спасти бизнес;
Первые две «хитрости», как напомнил Сычев, ВС уже пресек в деле «Альянса» и в деле «Рудгормаша» (№ А14-7544/2014), соответственно. Избавиться от долгов, дождавшись исключения из ЕГРЮЛ, по словам эксперта, тоже не выйдет, поскольку сейчас активно развивается внебанкротная «субсидиарка». Что же касается попыток спасти бизнес, их, конечно, нужно фиксировать, чтобы избежать ответственности. «Если обсуждаете с банком план реструктуризации, просите протоколы переговоров и сохраняйте корреспонденцию», — привел пример Сычев.
Советов, конечно, может быть много, но одно нужно понять точно: в настоящее время топ-менеджмент должен быть максимально осторожен.
Антон Сычев, партнер ASTO CONSULTING ASTO CONSULTING Федеральный рейтинг. ×
«Уголовка» и ее профилактика
От гражданско-правовых рисков участники сессии перешли к уголовным. Антон Гусев, руководитель практики уголовно-правовой защиты бизнеса ALUMNI Partners ALUMNI Partners Федеральный рейтинг. группа ГЧП/Инфраструктурные проекты группа Интеллектуальная собственность (Защита прав и судебные споры) группа Интеллектуальная собственность (Консалтинг) группа Корпоративное право/Слияния и поглощения (high market) группа Международный арбитраж группа Недвижимость, земля, строительство группа Ритейл, FMCG, общественное питание группа ТМТ (телекоммуникации, медиа и технологии) группа Цифровая экономика группа Антимонопольное право (включая споры) группа Арбитражное судопроизводство (средние и малые коммерческие споры — mid market) группа Банкротство (реструктуризация и консалтинг) группа ВЭД/Таможенное право и валютное регулирование группа Комплаенс группа Международные судебные разбирательства группа Налоговое консультирование и споры (Налоговое консультирование) группа Природные ресурсы/Энергетика группа Санкционное право группа Трудовое и миграционное право (включая споры) группа Фармацевтика и здравоохранение группа Финансовое/Банковское право группа Частный капитал Профайл компании × , вместе с советником юрфирмы Александром Ерасовым обсудили применение ст. 193.1 УК («Переводы на счета нерезидентов по подложным документам») на примере дела «Рольфа». Гусев напомнил, что в 2014 году ООО «Рольф» купила у своей материнской фирмы, которая зарегистрирована на Кипре, акции «Рольф Эстейт» — еще одной компании группы.
Спустя пять лет правоохранители провели оценку акций и, решив, что суммы не сходятся, возбудили дело по ст. 193.1 УК. «При этом в статье ничего не говорится про стоимость приобретаемого объекта. Она предусматривает ответственность за трансграничные переводы по документам с заведомо недостоверными сведениями об основаниях, целях и назначении перевода», — обратил внимание присутствующих Гусев.
Допустим я хочу внутри группы приобрести стул за миллион долларов. Я подробно описываю этот стул, сообщаю параметры сделки, плачу миллион и покупаю его. В таком случае, в чем я обманываю органы валютного контроля?
Антон Гусев, руководитель практики уголовно-правовой защиты бизнеса ALUMNI Partners ALUMNI Partners Федеральный рейтинг. группа ГЧП/Инфраструктурные проекты группа Интеллектуальная собственность (Защита прав и судебные споры) группа Интеллектуальная собственность (Консалтинг) группа Корпоративное право/Слияния и поглощения (high market) группа Международный арбитраж группа Недвижимость, земля, строительство группа Ритейл, FMCG, общественное питание группа ТМТ (телекоммуникации, медиа и технологии) группа Цифровая экономика группа Антимонопольное право (включая споры) группа Арбитражное судопроизводство (средние и малые коммерческие споры — mid market) группа Банкротство (реструктуризация и консалтинг) группа ВЭД/Таможенное право и валютное регулирование группа Комплаенс группа Международные судебные разбирательства группа Налоговое консультирование и споры (Налоговое консультирование) группа Природные ресурсы/Энергетика группа Санкционное право группа Трудовое и миграционное право (включая споры) группа Фармацевтика и здравоохранение группа Финансовое/Банковское право группа Частный капитал Профайл компании ×
Исходя из толкования, которое ст. 193.1 УК получила в деле «Рольфа», под указанную норму может попасть любая трансграничная сделка, поскольку она может быть пересмотрена по стоимости или из-за отсутствия деловой цели, подчеркнул Ерасов.
Следующим выступил управляющий партнер АБ Феоктистов и партнеры Феоктистов и партнеры Федеральный рейтинг. группа Уголовное право × Вячеслав Феоктистов. Он поделился одним делом из своей практики. Его доверителя — руководителя строительной компании — обвиняют в мошенничестве. Фирма предоставила заказчику промежуточные акты с недостоверными сведениями, а тот их оплатил.
На самом деле выполнить работы так, как это было прописано в проектной документации, оказалось невозможно из-за конструктивных особенностей здания, пояснил спикер, добавив, что заказчик об этом знал. В такой ситуации, по словам Феоктистова, у сторон был выбор: приостановить работу и согласовать изменения в документацию либо подписать промежуточный акт с недостоверными сведениями. «Никто не хотел приостанавливать стройку на 20–30 дней, поэтому стороны выбрали второй вариант», –—рассказал адвокат.
Но, как показало это дело, лояльность заказчика может легко исчезнуть, поэтому в подобных случаях нужно обязательно принуждать контрагента к пересоставлению «первички», предостерег Феоктистов.
Закрыла сессию партнер Адвокатское бюро ZKS Адвокатское бюро ZKS Федеральный рейтинг. группа Уголовное право 29 место По выручке Профайл компании × Мария Корчагина. Она дала несколько рекомендаций, как руководству компании минимизировать уголовные риски.
Уголовное производство обычно строится на трех «китах»: людях, документах и электронных носителях. Именно от этого и нужно отталкиваться при профилактике «уголовки».
Мария Корчагина, партнер Адвокатское бюро ZKS Адвокатское бюро ZKS Федеральный рейтинг. группа Уголовное право 29 место По выручке Профайл компании ×
В офисе стоит хранить только документы по незакрытому налоговому периоду, остальные бумаги — в специальном архиве, местонахождение которого должны знать максимум два человека, посоветовала Корчагина, добавив, что оплачивать услуги хранения лучше не со счета компании. Эта мера, по словам спикера, необходима всем компаниям, даже тем, кому нечего скрывать. «Если хранить документы в офисе, то при обыске правоохранители все изымут и тем самым парализуют работу компании», — предупредила спикер.
Электронную же информацию нельзя передавать с помощью флешек и хранить на самих устройствах — только на иностранных облаках. При этом мастер-пароли к ним должны быть только у внештатного специалиста. Кроме того, следует предусмотреть возможность удаленного отключения доступа, подчеркнула Корчагина.
И наконец, нужно качественно вести личные дела сотрудников. При увольнении важно фиксировать нарушения трудовой дисциплины, если таковые были. «Это впоследствии сможет объяснить, откуда у экс-работника взялись причины для оговора», — пояснила эксперт.
Источник: pravo.ru
Если бизнес на грани банкротства
+79826319237
ПН-ПТ 9:00 — 18:00 МСК
Франшизы, карьеры и добыча
Как за год сделать рентабельным бизнес, стоящий на грани банкротства
Кейс CanConsult о настройке системы управленческого учета и автоматизации крупного предприятия по добыче и производству изделий из камня.
ЧТО НА ВХОДЕ
«Мы вкладываем средства, но денег постоянно не хватает, работаем в убыток. В чем проблема?» — с таким вопросом обратился к нам руководитель производственного предприятия, которое занимается добычей камня, а также его переработкой, производством отделочных материалов и изделий из этого сырья.
Компания работает с 2015 года, в штате более 250 сотрудников. Среднемесячный оборот 40 млн руб. На этапе создания бизнеса ресурсов для настройки системы учета финансов не было, да и задачи стояли другие. Постепенно научились жить с проблемами кассовых разрывов, с долгами и нехваткой средств. Руководители привыкли вести учет «на коленке», передавать информацию в мессенджерах, а отчеты — в экселе.
Спустя 5 лет работы собственник понял, что бизнес убыточен, и предприятие на грани банкротства. Но найти причину убыточности, а тем более ликвидировать её — он сам был не в состоянии, не хватало знаний, времени и инструментов, поэтому обратился к нам.
Источник: canconsult.ru
