Еще пару лет назад о большой семье Андрея Чумбадзе-Пашина тверские СМИ писали лишь хвалебные очерки. В 1994 году столичные жители уехали из мегаполиса и открыли в селе Горицы Кимрского района частный детский дом. Точнее, Чумбадзе-Пашины усыновили или оформили опеку над почти двумя десятками «проблемных» детей.
Все они обуты-одеты да накормлены, счастливы, довольны и благодарны новым родителям за счастливое детство, ура! — примерно к этому сводились все статьи в местной прессе. В декабре прошлого года ситуация кардинально изменилась.
Андрея и его супругу Надежду обвинили в истязании подростков, сексуальных домогательствах, принуждении к рабскому труду и подделке документов. Восемь воспитанников временно изъяли из приемной семьи, глава которой утверждает: «Общественно полезное дело превращают в уголовно наказуемое. Вполне возможно, это месть лично мне».
Оперативное реагирование
«Я жаловался и на бездействие прокуратуры в сфере защиты жилищных прав детей-сирот, я жаловался и на неправомерные действия органов опеки в наш адрес, мы яростно сопротивлялись их желанию поместить нашу недееспособную дочь в психинтернат на всю жизнь, я стараюсь стоять на позиции защиты прав моих подопечных детей и в первую очередь защиты их конституционного права жить и воспитываться в семье», — так объясняет Андрей Чумбадзе-Пашин возможные причины для столь пристального интереса к своей персоне со стороны прокуратуры и опеки.
Приемные дети | Принято считать
Вид на владения Чумбадзе-Пашиных прошедшей зимой
Эта история, по его словам, берет начало еще в 2014 году, когда на пятнадцатилетнюю воспитанницу Андрея Елену Поташеву было совершено нападение. «Взяли ее из интерната коррекционного, ну она и вела себя так, как положено вести подросткам из интерната», — говорит Андрей.
«Крутилась по дому целый день, вдруг, раз — нет ее. Где Лена? Никто не знает. Звоню ей: ты где? „Пошла гулять, иду домой“, — отвечает. По голосу слышу, что поддатая. Вернулась в полдевятого вечером подшофе. Легла спать.
Часов в 11 вскочила, начала кричать: „Где мой телефон?“ Вскочила, оделась и убежала из дома. Мы, конечно, побежали за ней. Начали искать, не нашли. Поехали в деревню соседнюю, знакомых обзвонили, чтоб, если увидят, дали нам знать. Через какое-то время звонят: Лена сидит возле пожарной части. Воет, как не пойми кто, побитая, пьяная, без обуви.
Привезли ее домой в порванных штанах наизнанку, с синяками и в истерике полной», — рассказывает Чумбадзе о тех событиях.
Дома выяснилось, что она встретила некоего мужчину, который ее напоил и пытался изнасиловать. Принялся раздевать, девчушка ударилась в крик. В ответ насильник начал душить Лену, которой, к счастью, удалось вырваться. Андрей тут же вызвал скорую и полицию.
Опека над детьми сиротами — бизнес или предназначение? Сколько платят в Орле опекунам?
Приемные дети Чумбадзе-Пашиных
Врачи зафиксировали травмы. Приехавший по вызову сотрудник полиции отказался опрашивать пострадавшую: пьяная. Обещал вернуться завтра-послезавтра, но… пропал. Неделю спустя Андрей отправился в полицию сам.
«Сказать, что никто так и не приехал. Там удивились: дело-то серьезное. Еще через две недели приехал сотрудник, опросил нас и Лену, и на этом все закончилось. Я поехал опять жаловаться, что нет следственных действий, фоторобот предполагаемого преступника не составлен, не осмотрели место происшествия. Полицейские выехали туда (на место происшествия. — Прим. Ридус) через месяц.
Я начал жаловаться выше, пошли процессуальные решения, кого-то наказали. С этого все и началось», — объясняет Чумбадзе.
Неизвестный насильник найден так и не был. Андрея Чумбадзе же обвинили в ненадлежащем исполнении обязанностей опекуна. Данная формулировка означает, что в случае повторения подобных событий он может быть лишен прав опекуна — приемного родителя. С подобной постановкой вопроса он был категорически не согласен. По совету адвоката подал иск в отношении прокуратуры и органов опеки о защите чести и достоинства.
Местный суд в рассмотрении иска отказал. «Было сказано, что нет оснований для удовлетворения иска, так как фраза о ненадлежащем исполнении обязанностей родителей в отношении ребенка — это не обвинительная формулировка, никто никого не обвинял», — делится деталями Андрей.
Будучи несогласным с процессуальным решением, Чумбадзе подал апелляцию. Ее должны были рассмотреть 16 декабря 2015 года, но до суда дело не дошло. Андрей сам забрал свое заявление за день до его рассмотрения.
День рождения в семье
С такими друзьями и врагов не надо
За две недели до рассмотрения иска Чумбадзе о защите чести и достоинства, 2 декабря 2015 года, кимрские органы опеки подали на Андрея в суд.
Празднование Нового года Чумбадзе-Пашиных
Пытаясь доказать свою правоту, Андрей обратился к знакомым с НТВ с просьбой, чтобы столичные тележурналисты сняли правдивый репортаж о большой семье Чумбадзе-Пашиных. Утром 10 декабря съемочная группа приехала в Горицы и провела съемку дома у Андрея.
«Утром сняли, вечером звонят: можно нам приехать вечером доснять? Приезжайте, снимайте, говорю. А я в городе был. Возвращаюсь, ждут меня недалеко от дома. Подбегают к машине с микрофоном, с камерой и задают вопрос: Андрей Анатольевич, почему вы детям показываете порнографию?
Я опешил даже: какую порнографию, спрашиваю. А вот эту девушку узнаете? И выводят из машины Марию Щелкунову», — рассказывает Чумбадзе.
Девушка представилась бывшей воспитанницей Андрея и рассказала на камеру о ежедневном рабском труде с 6 утра и до глубокой ночи, регулярном просмотре порнографии и сексуальных домогательствах.
«А журналист мне и добавляет: ждите, компетентные органы сейчас приедут. Через час — СК, органы опеки, полиция. Чуть позже приехал СОБР — ждал команды на мое задержание», — повествует Андрей. В тот же день из его семьи изъяли восемь детей, а сам он, связав давнее дело о попытке изнасилования и свои многочисленные «наезды» на местные органы опеки и прокуратуру, отозвал свой иск.
«В Твери семья баптистов истязала и развращала приемных детей»
Под таким заголовком 11 декабря вышел громкий материал на НТВ. То, что в нем было спутано и место действия, и вероисповедание приемных родителей, и факты, столичных журналистов не смутило. Более того, не обратили телевизионщики внимания и на то, что «потерпевшая» никогда не была воспитанницей Чумбадзе-Пашиных, зато они в красках расписали «семью сектантов», где бьют, истязают и заставляют рабски трудиться на ферме несовершеннолетних детей, которым также приходится всячески отбиваться от сексуальных домогательств.
«От него (Андрея Чумбадзе. — Прим. Ридус) постоянно были какие-то комплименты. Намеки какие-то. Особенно он к груди приставал. Каждый вечер смотрели порнофильмы», — так в энтэвэшном сюжете объясняла Мария свои претензии.
Поисками порнографии и объяснили представители Следственного комитета изъятие домашних компьютеров. «Порнографии не нашли, обнаружили „следы пребывания тысяч порнографических фотографий“», — объясняет Андрей.
Семья на акции Бессмертный полк
Этого оказалось достаточно, чтобы всех несовершеннолетних детей без решения суда по устному заявлению Марии изъяли из семьи по рекомендации следственных органов на время проведения следственных действий.
Несколько дней спустя Мария Щелкунова согласилась принять участие в съемках ток-шоу Гордона «Мужское и Женское» на Первом. Там выяснилось, что воспитанницей Чумбадзе она никогда не была, а лишь гостила у них дома две недели в 2009 году, и вот, спустя семь лет, воспылав праведным гневом, решила написать на несостоявшихся приемных родителей заявление. В том же эфире ей пришлось признать, что ежедневный просмотр порнографии на самом деле означал однократный показ фильма о наркоманах с назидательной целью. «Там девушка за дозу отдавалась, чистая порнография», — пояснила в эфире Мария.
Ее претензии оказались не единственными. В то же самое время в адрес Андрея Чумбадзе заявление об истязании детей пишет еще один мужчина. «Товарищ, который написал заявление в опеку, он из Белоруссии, но живет в Москве. Его бывшая жена, наша хорошая знакомая, с детьми у нас гостила, и ему это, похоже, не понравилось», — говорит Чумбадзе.
В итоге обвинения об истязании подростков не подтвердились. Дело было закрыто по причине отсутствия состава преступления. Побои и рабский труд оказались фантазиями. Спустя месяц вернули и «конфискованных» детей.
«Саша теперь боится всех машин, боится садиться в них, боится, что там может быть опека и ее опять увезут. У Вики бывает нервная дрожь, не может высыпаться, в приюте засыпала лишь под утро, думала о том, где мы с женой сейчас находимся, так как у детей не было связи с нами. Лена теперь жалуется на сердце и слабость. Маленький Ваня сказал: «Я не хочу ходить в школу, я не хочу, чтобы меня оттуда забирали из семьи»…», — описывает состояние своей семьи Андрей.
Слова о школе не случайны, детей увезли в Тверь прямо из группы продленного дня.
Давление местных органов власти на приемную семью продолжилось и после возвращения детей. Андрея признали виновным в подлоге документов. Речь идет о той самой совершеннолетней недееспособной приемной дочери, которую опека пыталась пожизненно запихнуть в психинтернат.
Самый гуманный в мире
Оригинала таинственного медицинского заключения об отсутствии у Андрея Пашина-Чумбадзе противопоказаний к опеке кроме судьи и прокурора никто не видел.
Дело довели до судебного заседания по одной только ксерокопии, по которой провели и экспертизу на подлинность документа.
«Эксперт, естественно, не смог утверждать на основании ксерокопии о подлинности документа, но прокуратуру это не смущало, — говорит о своих злоключениях Чумбадзе. — Прокуратура продолжала утверждать, что это заведомо подложный документ. Их не смутил и тот факт, что мною впоследствии был получен аналогичный документ, подтвержденный всеми необходимыми справками и выданный Кимрской ЦРБ, в котором указывалась та же информация об отсутствии противопоказаний к опеке и который кимрская опека опять постаралась признать недействительным, убедив замглавврача кимрской ЦРБ в том, что они точно знают, что мы с женой предоставили недействительные справки на врачебную комиссию».
Так появился документ за подписью главного врача Кимрской ЦРБ о том, что наши медзаключения недействительны. Позже появился другой документ о том, что, оказывается, эти заключения являются действительными, ну ошиблись малость, хотели оговорить, но в данном случае не получилось, как не получилось оговорить меня в том, что я якобы показывал детям порно и истязал их, отмечает родитель-опекун. .
Андрей Чумбадзе-Пашин со своими воспитанниками
Пикантности этой ситуации добавляет то, что несуществующий документ, к которому прокуратура предъявляет претензии, не может быть использован для оформления опеки над совершеннолетним недееспособным гражданином.
«Данная форма предназначена для оформления опеки только над несовершеннолетними детьми, а для оформления опеки над совершеннолетним гражданином требуется медзаключение, оформленное по другой форме, утвержденной правительством», — поясняет Чумбадзе.
Тем не менее этого оказалось достаточно для местной судебной власти, чтобы признать Андрея Чумбадзе виновным в подлоге документов. Прокурор просил наказать его годом исправительных работ с удержанием 5% доходов в пользу государства. Судья решил иначе: штраф в размере 45 тысяч рублей.
«Дознаватель признался, что это прокурор с судьей договорились — решили меня осудить», — сетует Андрей.
Большая семья Чумбадзе-Пашиных
Сдаваться он не собирается: на 9 августа назначено рассмотрение его апелляции. «Адвокат обращался в Верховный суд. Эксперты сказали, что это явное беззаконие», — говорит Андрей Чумбадзе.
«Я, видимо, мешаю здесь в Кимрах кому-то. О какой справедливости можно говорить, если люди, ответственные за соблюдение законности, сами нарушают закон и убирают „законными“ способами людей, которые мешают творить что хочу. Так может, не надо того, может, пусть дети и растут дальше в детдомах, и государство само воспитывает их, как считает нужным, зачем нам жертвы среди людей, зачем разочарования. И я теперь готов предупреждать потенциальных приемных родителей: задумайтесь, надо вам того, уголовные преследования, потеря здоровья, а может, и самой жизни. Не забывайте, что в случае возникновения проблем в вашей семье с вашими приемными детьми государство, скорее всего, вам не поможет», — пишет Андрей в социальной сети.
Источник: newsland.com
Семейный бизнес
Детские дома пустеют. Но забирают ли сирот в любящие семьи или пытаются заработать на них? И сколько платит государство усыновителям? Об этом — в материале Татьяны Гомозовой.
В начале апреля в столице разгорелся скандал с приемными детьми — пара из Калининграда, переехавшая в столицу, вернула государству семерых детей в возрасте от 3 до 12 лет. СМИ обвинили их в алчности: несмотря на хорошие условия жизни и собственный бизнес, в Калининграде они получали из бюджета около 70 тыс. руб., тогда как Москве им полагалось бы ежемесячно больше 300 тыс.
Правозащитники, в свою очередь, уверены, что родители просто не выдержали противостояния с опекой. Хотя семья перебралась в столицу осенью 2015 года, предупредив органы соцзащиты, добиваться выплат им пришлось через суд. Только через полгода они стали получать минимальную сумму: в месяц около 16,5 тыс. руб. на ребенка. Но договор о приемной семье, по которому оба родителя получают еще и зарплату, перезаключать с ними отказались.
В мэрии, в свою очередь, оправдываются непосильной нагрузкой на бюджет: из 3 млрд в год, которые город тратит на сирот, две трети уходит на приезжих приемных детей или родителей.
В регионах выплаты значительно меньше, поэтому неудивительно, что многие родители предпочитают перебраться в столицу. При этом проверить их мотивацию невозможно, заявил член экспертного совета при министерстве образования Александр Гезалов: «Мы же не можем прочувствовать гражданскую позицию человека, берет он за деньги, или он берет их, потому что он их любит.
Достаточно часто можно услышать, что в регионах, где нет работы, берут сирот, чтобы как бы это было работой. Пусть это будет работой, здесь важна служба сопровождения, которая может и ребенка супервизировать, и семью — смотреть, есть ли там детско-родительские отношения, выявлять, может быть, что-то предупреждать. У нас, к сожалению, пока не научились, поэтому у нас 7 тыс. в год у нас возвратов. Сами понимаете, цифра катастрофичная».
Другой громкий случай произошел совсем недавно в Зеленограде. Семья Дель в 2013 году привезла в столицу 15 детей — четырех усыновленных, одного родного и восемь приемных. Они получали от государства более 0,5 млн руб. Но этой зимой детей забрали после жалоб на избиения.
Кто прав в той истории — тоже сказать непросто, но проблема явно налицо: сама система в принципе позволяет делать на детях бизнес. И чтобы избежать этого, ее придется менять. В противном случае детей так и будут возвращать. И не так уж важно даже, по какому поводу.
По данным Минобрнауки, в России в 2014 году в семьи были устроены 64 тыс. сирот, из которых только 7 тыс. были усыновлены. А как раз эта форма не подразумевает ни бесплатной квартиры, ни ежемесячных выплат. Хотя регион может выдавать усыновителю разовое пособие — например, на Сахалине оно составляет 1 млн рублей. При отказе от ребенка деньги обратно государство не требует.
Источник: www.kommersant.ru
Как содержать приемного ребенка только за счет государства? Советы приемных родителей из Подмосковья
Фонд «Измени одну жизнь» продолжает рассказывать о финансовой стороне приемного родительства. Действительно ли в нашей стране возможен «бизнес» на приемных детях, о чем в последнее время так часто рассказывают с телеэкранов? На что тратят пособия от государства приемные родители? Сегодня о своих доходах и расходах рассказывают многодетные приемные мамы из Подмосковья.
Расходы на ребенка — большие, и это без учета игрушек, одежды и многого другого. Фото — susanalexanderyates.com
«Денег, которые платят на Андрюшу, не хватает на его реабилитацию»
Елена Квасницкая, многодетная приемная мама, воспитывает пятерых кровных детей и приемного ребенка-инвалида (г. Подольск Московской области):
«У нас многодетная семья: пятеро кровных и один приемный ребенок. То, что у нашего приемного малыша серьезные проблемы со здоровьем, мы знали с самого начала. Но я просто увидела его фото и влюбилась в этого мальчишку, а вместе со мной и вся семья. У Андрея непростое заболевание, он неходячий инвалид-колясочник, еще лет пять назад на таких детках сразу ставили крест.
Его диагноз коварен тем, что ему сопутствуют патология развития тазовых органов, гидроцефалия, недержание мочи и кала, парез нижних конечностей. Наверное, здравомыслящие люди не станут взваливать на себя столько забот, но я «ненормальная» мама, и этот малыш нам был очень нужен.
