Если есть бизнес в Северной Корее, то он, скорее всего, связан с иностранными инвестициями, а они, судя по всему, есть. В рубрике уже прошли статьи о Кэсонской индустриальной зоне и Кымгансанском туристическом комплексе, которые были созданы в период потепления межкорейских отношений с участием частного капитала из Южной Кореи. Поэтому не о них пойдет речь, а о китайском бизнесе, активно внедряющемся в КНДР, несмотря на все риски.
Отдельно отмечу некоторые проекты, осуществленные или планируемые российскими и западными компаниями и инвесторами. Отношение китайских бизнесменов к возможности получить прибыль в Северной Корее можно выразить известной русской приговоркой: «Кто не рискует, тот не пьет шампанское!» Сами китайцы, как отмечено в гонконговской газете «South China Morning Post», считают, что «риски есть, и они значительные. Но, если имеются связи (в Пхеньяне – прим. автора), и есть определенная доля везения, то прибыли будут таковыми, что окупят все затраты. А потому мы едем в Северную Корею».
Как заработать на Северной Корее
Известно, что еще в конце прошлого века Северная Корея, хотя и без особого желания, попыталась открыть свои двери для иностранного капитала. Пхеньян принял в 1984 году закон о совместных предприятиях, чтобы побудить иностранных инвесторов вкладывать капитал в северокорейскую экономику. В 1991 году регион Раджин-Сонбон был объявлен свободной экономической и торговой зоной, однако эта первая попытка завершилась безуспешно.
В конце 1990-х гг. стал намечаться подъем во внешней торговле КНДР в связи с улучшением межкорейских отношений в рамках политики «солнечного тепла» президента Ким Дэ Чжуна, однако второй ядерный кризис в октябре 2002 года привел к более жестким международным санкциям против Северной Кореи. Под давлением внутренних экономических проблем и международных санкций Пхеньян вынужден был искать сотрудничество с Китаем и Россией.
С другой стороны, Северная Корея всегда была важной частью геополитической и региональной экономической стратегии Пекина. Пятое поколение китайских лидеров решилось на переформатирование сотрудничества с КНДР. Нынешнее руководство Поднебесной настроено освободиться от бремени «братской помощи» Пхеньяну и через международную торговлю, инвестиции и экономическое сотрудничество обеспечить безопасность во всем североазиатском регионе.
Развитие экономического сотрудничества между двумя странами происходит в большей степени в приграничных зонах, а именно между тремя северо-восточными провинциями Китая и Северной Кореей. Пекин должен определиться с двумя приоритетами: первый – это проект развития округа Даньдон (Китай) и специального административного района Синыйджу (Северная Корея). Второй — по развитию Енбенского автономного округа (Китай) и города Расон (Северная Корея). Оба проекта входят в пространство многостороннего международного сотрудничества в бассейне реки Туманган. В него, как известно, входят три северо-восточных провинции КНР, специальная административная единица Расон (Северная Корея), три области восточной части Монголии, приграничная полоса северо-востока России и Сахалинская область.
За счет чего живет Северная Корея
Енбенский корейский автономный округ Китая активизировал реализацию проекта развития транспортной инфраструктуры Северной Кореи. Это касалось прокладки 48-километровой автодороги, связывающей китайский город Хуньчун и северокорейский Расон. В расонском морском порте ускорилась модернизация 3-его причала и строительство нового 4-ого причала. Китайские инвестиции и опыт помогли расширить логистические возможности порта Расон для обработки эскпортно-импортных товаров, таможенного складирования и международной торговли.
Китай, преследуя свои цели, усиливает сотрудничество в строительстве железных и автомобильных дорог. В настоящее время несколько автомобильных и четыре железные дороги соединяют Китай с Северной Кореей, что составляет широкую транспортную сеть.
В течение последних двух десятилетий Китай постоянно наращивал товарооборот с Северной Кореей, превратившись в конце концов в главного партнёра по международной торговле. Рост экономического сотрудничества между Китаем и Северной Кореей наглядно виден на графике, в котором столбцами обозначены объемы прямых финансовых инвестиций, зафиксированные статистикой: сплошной линией – объемы двухсторонней торговли, а прерывистой линией – кумулятивные объемы прямых китайских инвестиций.
В 2012 г. товарооборот между Китаем и Северной Кореей достиг 6 млрд. долларов США. В 2009 году 40%, а в 2010 уже 55% всей внешней торговли КНДР приходилось на Китай. Зависимость Северной Кореи от торговли с Китаем непрерывно росла, тогда как доля Южной Кореи в сфере внешней торговли с КНДР сокращалась. Такое положение не могло не беспокоить Сеул, который считает, что монополия Китая на рынке Северной Кореи препятствует развитию торговых возможностей Южной Кореи и тем самым может усложнить планы по воссоединению страны.
Потоки китайского капитала в северокорейскую экономику меняли свои объемы и направления, о чем свидетельствует нижеследующий график, в котором отмечены вошедшие в официальную статистику инвестиционные проекты в период с 2003 по 2014 годы.
Следует отметить, что более 80 % китайских инвесторов в КНДР не государственные (правительственные) предприятия или компании, а частные физические лица: предприниматели и бизнесмены. Эти представители малого и среднего бизнеса терпят убытки и банкротятся, что в итоге может привести к замедлению экономического роста в Северной Корее. В приграничном Китае действуют компании, которые используют более дешевую северокорейскую рабочую силу, вместо того чтобы создавать предприятия в самой Северной Корее.
Поэтому первоначально китайский бизнес сосредоточился на производстве потребительских товаров в легкой, пищевой и текстильной промышленности. Затем фокус китайских интересов сместился в добывающую промышленность. По данным Института исследования Кореи университета Джона Хопкинса в Вашингтоне, более 40% из 138 китайских фирм, ведущих бизнес в Северной Корее, в 2010 году были вовлечены в горнодобывающую отрасль страны. Северная Корея обладает запасами редких элементов и полезных ископаемых, включая магнетит, цинк, уголь, медь и известняк на общую сумму примерно в 6 триллионов долларов США. Китайцы изначально доминировали в развитии горнодобывающей отрасли, и, судя по всему, не планируют оставлять наработанное.
Транспорт, строительный бизнес, сельское хозяйство, переработка сельхозпродуктов и изготовление промышленных товаров – все это и прочее входят в проекты развития свободных экономических зон, создаваемых по договоренности между Пекином и Пхеньяном.
В августе 2012 года Министерство торговли Китая сообщило о готовности развивать с КНДР две свободные экономические зоны. Первая зона расположена на островах в устье реки Ялуцзян. В этой зоне планируется размещение компаний, занимающихся IT и туризмом. Другая СЭЗ находится в городе Расоне на границе России, Северной Кореи и Китая.
Там будут вестись переработка сырья, производство оборудования и развитие технологий в земледелии. В Расоне также планируется разместить транспортные компании и превратить СЭЗ в «логистический центр». В 2010 году Северная Корея и КНР подписали меморандум о взаимопонимании с китайской госкомпанией Shangdi Guanqun Investment. Компания обещала построить на территории экономической зоны завод по переработке угля, железную дорогу, автомобильную трассу и порт. Величина инвестиций оценивалась в 2 млрд. долларов.
Летом 2011 года сообщалось, что Северная Корея создаст две дополнительные свободные экономические зоны рядом с китайской границей. По информации Центрального телеграфного агентства Северной Кореи (ЦТАК), новые зоны появятся на островах Хвангымпхен и Вихвадо. Официально заявлено, что цели их создания – «укрепление дружбы с Китаем и развитие внешнеэкономических отношений».
Всего Северная Корея планирует создать шесть специальных экономических зон, в одну из которых войдет столица Пхеньян. Каждая из зон будет сконцентрирована на технологиях, производстве экспортной продукции, туризме, промышленном и сельскохозяйственном развитии. Специальные экономические зоны привлекают преимущественно китайские инвестиции, и бизнесу из соседней державы в таких зонах даются определенные преимущества. Прежде всего это касается жесткого контроля и экономического регулирования.
В последние годы, в связи со списанием Москвой огромного долга Пхеньяну, много и громко говорилось о перспективах российского бизнеса в Северной Корее, однако ажиотаж как-то быстро спал. В следующем очерке попробуем разобраться, почему бурный оптимизм в перспективах экономического сотрудничества между РФ и КНДР сменился на сдержанное разочарование.
Источник: remch-ch.livejournal.com
Как преуспеть в Северной Корее: Почему Ким Чен Ын боится предпринимателей
В последние недели мировая общественность следит за развитием ситуации на Корейском полуострове, некоторые даже считают, что КНДР и Южная Корея находятся на грани войны и, как следствие, ядерного кризиса, а США заявляют, что не намерены больше мириться с тем, что происходит в Северной Корее. Одновременно с этим в российских медиа стали появляться рекламные статьи о “процветании” Северной Кореи и “великом Ким Ир Сене”.
КНДР развязала информационную войну, показав за последний месяц несколько роликов с имитацией удара ракетами по соседу — Южной Корее, зданию Капитолия в США и американскому авианосцу. Аналитики рассуждают, не начнётся ли настоящая война между Северной и Южной Кореей, а президент США Дональд Трамп призывает Совбез ООН «наконец решить проблему КНДР».
Северная Корея — закрытая коммунистическая страна, где не существует частной собственности и частного предпринимательства. Изоляция и династическое наследование высшего государственного поста позволяют властям устанавливать собственные правила внутри страны и не считаться с мнением международных организаций, защищающих права человека. Но даже такая обособленная страна вынуждена подстраиваться под соседей и большие государства, чтобы привлекать инвестиции и немного оживлять экономику, а также закрывать глаза на существование чёрного рынка и подпольного полулегального бизнеса, который помогает стране пополнять бюджет и кормить госслужащих.
«Секрет фирмы» разбирался, как работает бизнес в закрытой коммунистической стране, где частного предпринимательства официально не существует.
Иностранные инвесторы
На англоязычной версии официального сайта КНДР в разделе «Бизнес» можно найти информацию о Международном корейском бизнес-центре (МКБЦ), который, будучи правительственной организацией, занимается вопросами международной торговли и работы иностранных предприятий в КНДР. На сайте указано, что специалисты МКБЦ — «чиновники с многолетним опытом работы» — рассматривают поступающие заявки об осуществлении международных бизнес-проектов, а затем помогают в их реализации. Там же представлены фотографии завершённых проектов, преимущественно архитектурных, например построенного отеля «Хянсан», пхеньянского театра, жилого комплекса в Пхеньяне. При этом кто инвестировал в эти проекты, не уточняется.
Сайт гласит, что в ближайшие годы КНДР станет «самым важным торговым хабом в Северо-Восточной Азии» благодаря самой дешёвой в Азии рабочей силе, мотивированному и лояльному персоналу, низким налогам, отсутствию посредников между иностранными партнёрами и северокорейскими госкомпаниями, стабильности северокорейского режима, наличию официальных дипломатических связей с большинством стран ЕС и прозрачности юридических процедур. В 2015 году КНДР выпустила видеоролик, рассказывающий иностранцам о существующих на территории страны особых экономических зонах и их преимуществах для ведения бизнеса.
На деле иностранные инвесторы не стремятся в КНДР. Одна из причин — нестабильность северокорейского режима и его неприспособленность к рынку. Другая — низкое качество местной инфраструктуры. В некоторых случаях инвесторам самим приходится проводить линии электропередач и водоснабжения и прокладывать дороги, как это было в случае с кэсонской экономической зоной.
Многие не хотят инвестировать в КНДР из-за нарушения властями страны прав человека. Дело тут не только в том, что предпринимателям, ведущим бизнес в КНДР, приходится отступать от моральных принципов, но и в потенциальных последствиях для самих дельцов и для их бизнеса. Например, ООН накладывает финансовые ограничения на компании, которые ведут дела с Северной Кореей. В итоге большинство действующих на территории Северной Кореи иностранных предприятий — китайские или российские, но дело тут скорее не в привлекательности КНДР именно для китайцев и россиян, а в политических связях между Северной Кореей, Китаем и РФ. В последние годы северокорейцы стали пытаться привлекать европейских, американских и других иностранных инвесторов с целью снизить зависимость северокорейской экономики от Китая, в том числе созданием особых экономических зон.
Особые экономические зоны
Первая особая экономическая зона — Расон — появилась в КНДР в 1992 году после распада Советского Союза, она расположена вблизи китайской и российской границ. До 2014 года зона развивалась крайне медленно, но в последние несколько лет в неё стали активнее вкладываться российские и китайские инвесторы, были построены дороги, соединяющие зону с городами в КНР и РФ, в том числе российско-северокорейская железная дорога Хасан — Раджин. Также россияне инвестировали более 2 млрд рублей в развитие раджинского порта. Сейчас в Расоне работают порядка 150 компаний из 20 стран, но большая часть денег поступает, по всей видимости, всё равно из Китая.
Типичный пример компании, работающей в северокорейской экономической зоне, — китайская текстильная фабрика Rajin Garment. В 2014 году там работало около сотни женщин, зарплата каждой составляла около $50 в месяц. Ярлыков «Сделано в КНДР» на пошитой в Северной Корее одежде не найти — на вещах всё равно пишут «Сделано в Китае». В 2016 году в связанный с этим скандал был вовлечён австралийский бренд Rip Curl — тогда выяснилось, что вещи с ярлыком Made in China были на самом деле пошиты в КНДР.
Источник: secretmag.ru
Бизнес по-коммунистически, или Как КНДР «развела» Швецию на сотни миллионов евро
В 2018 году южнокорейский город Пхенчан принял XXIII зимнюю Олимпиаду. Участвовали в ней и спортсмены из КНДР, которые умудрились не потратить на это ни одного доллара. Все расходы на проезд и проживание олимпийской делегации (всего 424 человека), а также денежные издержки на визит в Пхенчан северокорейского лидера Ким Чен Ына, взяли на себя власти Южной Кореи. Любая другая страна, которая позиционирует себя со сверхдержавой (имея в распоряжении ядерное оружие), сочла бы такую ситуацию неловкой. Любая, но не КНДР.
Храбрая народная республика
Хотя официально никаких документов о мире между Пхеньяном и Сеулом не было подписано, но концом трехлетней корейской войны принято считать дату 27 июля 1953 года. Оба государства, которые образовались в результате этого вооруженного конфликта – КНДР и Республика Корея, занялись своим восстановлением и налаживанием отношений с другими странами.
Северокорейские солдаты празднуют победу в войне, 1953 год / Источник: diletant.media
Для Западного мира Северная Корея была определенной экзотикой. «Храбрая народная республика» во весь голос заявила о своих грандиозных амбициях на будущее. КНДР без устали трубила о стремительном развитии своей промышленности и экономики, а также о богатствах редкоземельных материалов и природных ресурсов в ее недрах.
Уже за первое десятилетие существования – до 1963 года, Пхеньян установил дипломатические отношения с более чем 65 странами мира. Первым же западноевропейским государством, которое признало КНДР, стало Королевство Швеция.
Шведские инвестиции в северокорейские обещания
Северная Корея всерьез рассчитывала на свои полезные ископаемые и их обильную добычу. Экономисты «молодого коммунистического государства» сделали ставку на мегаприбыли. В первую очередь от продажи на мировых рынках добытых из своих недр цинка и меди. На бумаге все выглядело более чем оптимистично.
Штаб-квартира концерна Volvo. Гетеборг, Швеция / Источник: naked-science.ru
В те годы шведский бизнес был в поисках новых, еще не освоенных рынков. И КНДР как нельзя лучше подходил на роль привлекательного партнера для будущих инвестиций. С Пхеньяном заключают договора сразу несколько крупных шведских фирм и концернов. Миллионы инвестиционных долларов начали вливаться в экономику КНДР.
Тысяча седанов Volvo
Среди шведских компаний, которые стали инвесторами в северокорейскую экономику, был и скандинавский автомобильный гигант – Aktiebolaget (акционерное общество) Volvo. Согласно заключенным между руководством концерна и КНДР договорам, в 1974 году в Северную Корею из Швеции была отправлена первая крупная партия легковых автомобилей. Ими стали тысяча машин Volvo 144 – седанов представительского класса.
Седан представительского класса Volvo 144. Модель 1974 года / Источник: news.drom.ru
Платой за авто должны были стать деньги от продажи северокорейских цинка и меди. Однако прогнозы экономистов КНДР относительно объемов залежей этих материалов, и, следовательно, величины их добычи, на поверку оказались весьма далеки от действительности.
Не платить «американским марионеткам»
Средств в государственном бюджете коммунистического государства на то, чтобы рассчитаться с концерном Volvo за уже поставленные автомобили, не было. И тогда Ким Ир Сен – дед нынешнего «народного лидера» КНДР Ким Чен Ына, решил просто не отдавать долг «проклятым западным империалистам».
Ким Ир Сен и его сын, Ким Чен Ир на открытии стадиона в Пхеньяне / Источник: crop.kaleva.fi
Все договоры с автомобильным шведским гигантом были тут же расторгнуты в одностороннем порядке. Власти Северной Кореи заявили, что они ничего не должны Volvo. Кроме автоконцерна своих вложенных в экономику КНДР денег лишились и другие шведские предприятия-инвесторы.
Среди них Alfa Laval – компания, которая производит технологии и оборудование, предназначенное для повышения эффективности производственных процессов, ASEA – крупнейшая энергетическая компания Швеции, также занимающаяся производством электротехнической продукции и электромашин (электровозов, трамваев), и Atlas Copco. Последняя является мировым лидером в производстве инновационных компрессоров, вакуумных установок, насосов, генераторов, систем монтажа и электрических инструментов.
«Кому я должен – я прощаю»
Наряду со шведскими компаниями КНДР «кинула» и ряд фирм из других стран мира. В конце концов Пхеньян плавно перешел из перспективного для инвестиций партнера в эдакого экономического паразита, который стал жить за счет безвозмездной помощи «братских социалистических стран».
Парад в Пхеньяне / Источник: dw.com
Пхеньян без зазрений совести принимал подачки от Кубы, Китая, Монголии, Вьетнама и, конечно же, «большого брата» – СССР. После развала Советского Союза долги КНДР перед ним автоматически перешли к правопреемнице «страны советов» – Российской Федерации. В 2012 году Россия простила Пхеньяну 90% северокорейского долга в размере 11 миллиардов долларов США.
А что же Запад?
С момента, когда КНДР откровенно «кинула» шведские компании, прошло уже 47 лет. Долг Северной Кореи только перед одним автомобильным концерном Volvo, учитывая «набежавшие» проценты, сейчас составляет порядка 300 миллионов евро. Шведы продолжают напоминать Пхеньяну о его долге, но северокорейская сторона, кажется, и не собирается отдавать деньги.
Лидер КНДР Ким Чен Ын и его окружение / Источник: bbc.com
У КНДР по этому поводу свои, железные коммунистические аргументы. Еще в 2008 году государственное радио Северной Кореи публично назвало Королевство Швеции «американской марионеткой», а, значит, заклятым врагом коммунистической народной республики. А со своими «врагами» Пхеньян не ведет никаких диалогов.
Капиталистические таксомоторы
Как бы там ни было, но шведская сторона все еще надеется внять «голосу разума и справедливости», и дождаться от КНДР возвращения многомиллиардного долга. Шведы постоянно напоминают о нем Пхеньяну – Пхеньян молчит – долг же продолжает увеличиваться.
Визит заместителя министра иностранных дел КНДР Чхве Сон Хи для участия в переговорах на уровне международных экспертов в Стокгольме в январе 2019 года не принес никаких результатов / Источник: planeta.press
Тем временем седаны представительского класса Volvo 144 и в 2021 году продолжают эксплуатироваться в Корейской Народно-демократической Республике. На туристических фотографиях Пхеньяна (которые кстати в КНДР разрешено делать только с ведома властей и только в строго отведенных для этого местах) до сих пор можно увидеть шведские легковушки образца 1974 года. Автомобили Volvo работают в северокорейской столице в качестве такси.
Седаны Volvo 144 до сих пор работают в Пхеньяне в качестве такси / Источник: vzglyad.az
КНДР продолжает жить в условиях практически полной изоляции. Несмотря на острый продовольственный кризис в стране, ее лидер, Ким Чен Ын, отказывается принимать гуманитарную помощь от других государств. Даже от «братского» коммунистического Китая. Фактически обрекая свой народ на голод. И если это вам кажется шоком, то что вы скажете о 7 одиозных фактах из жизни северокорейского лидера, которые всколыхнули мир.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Источник: kulturologia.ru