Одна из самых известных дизайнеров одежды в Самарской области, создатель и собственник сети магазинов Dolls and Dollars и Masha Goryacheva — Мария Горячева открыла в Самаре «Дом мод» и рассказала, почему стоит расширять бизнес в кризис, где брать вдохновение и хороших работников и почему раскройная машина важнее участия в «неделе мод».
— Как вы начинали свой бизнес? И почему заняли именно эту нишу?
— Женщина должна оставаться женщиной. Я всегда говорю девушкам, которые приходят ко мне в джинсах: «Когда вы встретились со своим мужчиной, неужели вы понравились ему в штанах? Или в спортивном костюме?». Безусловно, я тоже ношу спортивный костюм. Все зависит от ситуации.
Но мужчины любят нас в платьях. Поэтому 99% нашей продукции – это платья: женственные, элегантные, струящиеся.
Почти девять лет назад мы открыли свой первый магазин в ТЦ «Захар». Это была даже не секция, а половина секции. Мы продавали одежду, которую привозили из-за границы. Я сразу оформила интерьер магазина, и он стал красивым и уютным. Людям это понравилось, им хотелось у нас бывать чаще, оставаться дольше. И мы поняли, что люди нуждаются в чем-то новом.
Как открыть бизнес в Самаре: реальный пример
Нам не нужно быть как все, и продавать то же, что и все. Купить и перепродать – это не наша история.
Открыть побольше магазинов, заработать денег и жить на Гавайях – это не бизнес-план. Мы девять лет думали о создании «Дома мод». Теперь наша мечта осуществилась. То, что вы видите — еще не конечный вариант. Планируем открыть здесь парикмахерскую, большую детскую зону. Хотим, чтобы это было такое место, куда женщина приходит и чувствует себя женщиной.
Она забывает про работу, домашние проблемы, про то, что мужу нужно погладить брюки. И посвящает это время себе. Женщина, прежде всего, должна любить себя. Если такое случилось, она может дарить свою любовь всем вокруг.
— Какие сложности возникают у дизайнера в провинции? Самара, как ни крути, провинция…
— Никаких сложностей у меня, как дизайнера, не возникает. Мы в городе одни. Ниша не занята. Если раньше нас спрашивали, про конкуренцию с Mango или с Кирой Пластининой, то теперь таких вопросов не возникает. У нас своя ниша и своя философия. Есть другие вопросы – например, сложность с набором персонала.
Потому что швея — это вымирающая профессия. Но это не проблема дизайнера. Это проблема фабрики, производства.
— У вас сегодня четыре магазина в Самаре, один в Тольятти. Планируете расширять сеть?
— Планируем, когда позволит наше производство. А это произойдет, когда мы наберем нужное количество работников. Процесс длительный, потому что ищем профессионалов. Принципиально не берем мастеров из ателье – они работают совсем в другом темпе. Если закажете юбку в ателье, ее будут шить минимум неделю. Наши мастера сдают изделие за один день, работают от звонка до звонка.
70% наших сотрудниц в советское время работали в «Доме моделей», который после развала Советского союза был разрушен. Эти «золотые руки» мы бережем. К сожалению, сейчас уже так не учат. Молодые девочки не хотят сидеть за машинкой и шить — не модно. Не хочет девушка писать в Instagram, что она швея.
Бизнес-идея самарского школьника
Но и этот вопрос решаем: хотим открыть свою школу, после которой будем трудоустраивать выпускников на наше же производство. Есть планы обучать детей с ограниченными возможностями. Очень много людей со слуховыми нарушениями очень хорошо шьют.
— Хорошая ткань тоже делает наряд. Кто Ваши поставщики тканей?
— Закупаем ткани по всему миру. К сожалению, в России очень мало текстильных фабрик. Мы работали с Екатеринбургом, когда отшивали школьную форму для академии Наяновой, потому что для этого нужны специальные сертифицированные ткани. Но, в целом, российские производители никак не могут конкурировать с турецкими, китайскими, арабскими и, тем более, европейскими. Кроме того, российские производители устанавливают такие высокие цены, что готовая продукция будет стоить слишком дорого.
Что бы найти нужное, я постоянно езжу на выставки. Общаемся с поставщиками в on-line режиме каждый день. Курьерские службы привозят нам образцы с фабрик, распложенных в десятках городов.
В планах нашего развития – производить ткани самостоятельно. Я даже не говорю о том, чтобы их ткать, речь идет только о покраске. Но и это непросто. Машины для нанесения рисунка на ткань стоят очень больших денег. Но нам очень хочется организовать и такое производство.
— Расскажите о структуре бизнеса.
— У нас есть производство: «Дом мод Маши Горячевой», где каждый день отшиваются новые платья. Затем продукция развозится по нашим магазинам. В Тольятти – это один огромный магазин на 250 квадратных метров, где собраны и «люксовая» линейка и линейка масс-маркета. В Самаре три магазина масс-маркета и один бутик в центре города. Здесь, на фабрике, находятся и фото-студия, шоу-рум и все производственные цеха: конструкторские, цеха закройки, склад.
— А сами через Интернет работаете?
— Конечно. У нас очень много иногородних клиентов. Есть девушки, которые жили здесь, а потом уехали в Москву учиться или вышли замуж, уехали в Париж. Куда мы только не высылаем наши платья.
— Кризис сказался на вашем бизнесе?
— Безусловно. Кризис очень сильно повлиял на закупочные цены. Все резко стало очень дорого. Импортозамещение в России еще не дошло до сферы производства тканей. Но в этот раз нам было легче. В первый кризис, 2008 года, мы потеряли 70% наших мастеров, потому что были вынуждены задерживать зарплаты, у нас возникали сложности с закупками тканей. Был стресс. Но это был и опыт.
В этот кризис мы не потеряли никого. И мы не подняли цены в наших магазинах. Для нас это было очень важно. Мы понимаем, что доллар и евро растут, а зарплаты у людей – нет. Да, мы где-то ужались.
С кем-то договорились о рассрочке, где-то договорились о снижении аренды. Нашли варианты. Вчера ко мне приезжала Мария Сергеевна Воронина, основатель конфедерации деловых женщин Самары, которая сказала: «У любого бизнеса, который открывается в кризис, есть будущее». Я в это тоже верю.
— Вы привлекали инвесторов? Банковские кредиты?
— Инвесторов нет. Банковские кредиты брали. Но сейчас бизнес не закредитован, у нас нет долгов. Мы категорически против этого. В 2008 году мы, как и многие, опираясь на слухи, взяли кредит на миллион. И это было ошибкой. Отчасти из-за этого тогда потеряли половину наших мастеров.
Взяли кредит и открыли еще один большой магазин. А дальше просто не потянули. Поэтому сейчас — никаких кредитов. В нашей стране это страшно. Теперь наше правило: заработал – покупай, не заработал – крутись, чтобы заработать.
— На ваш взгляд, в чем особенность ведения бизнеса в Самарской области?
Особенность бизнеса в любом городе такая: если ты хочешь, чтобы у тебя что-то было, работай. Это самое главное. Просто работай хорошо и честно. Если ты это делаешь, то вокруг тебя начинают появляться хорошие, честные люди, вокруг тебя начинают появляться единомышленники.
Мне, конечно, очень повезло. Основывала я бизнес одна. Три последних года мы работаем с супругом. Мы – сильная команда. Я – отвечаю за творчество, он – за финансы.
Вместе мы уже многое сделали. И еще многое сделаем.
— В ближайшем будущем планируете участвовать в «Неделе мод»?
— Нет. Мы не хотим этого, потому что нам не с кем соревноваться. Для чего? Чтобы мы приехали в Самару, стукнули себя в грудь и сказали: « Мы вложили два миллиона рублей и поучаствовали в Mercedes-Benz Fashion Week в Москве»?
— Но ведь так и приходит известность?
— Когда я два месяца назад гуляла по центру с ребенком, я вообще не планировала никуда перевозить производство. Я просто шла и увидела на здании объявление «аренда». И так все быстро сложилось. У нас было это в планах – перевозить фабрику из «Биг Бена». Там мы занимали пять кабинетов на этаже, все время бегали между ними, хлопали дверьми — это очень неудобно.
Но не планировали это делать так внезапно. Поэтому, если это нужно, если это вселенная послала- все случится. И известность тоже. Вопрос в том, чем мы платим за эту известность. Двумя миллионами? Мне вот конструкторская машина нужна за два миллиона, которая будет лекала делать.
Вот это намного важнее. Слава? Меня знают мой муж и мой сын, мои девочки на фабрике. И это моя слава. Это важнее.
— Где вы черпаете вдохновение?
Меня вдохновляют люди. Не секрет, что 90% женщин – это женщины закомплексованные. Мне всегда хочется с помощью платья открыть душу женщины. Ведь внутри мы все смелые, сильные, красивые. Важно найти это внутри себя. У меня были случаи, когда женщины, стоя перед зеркалом в новом платье, начинали плакать: «Неужели это я?».
А я отвечала: «Конечно, это Вы!».
Источник: www.kommersant.ru
«Главное, всё считайте»: как появились сети «Кусь-Кусь» и «7pizza Sushi5» в Самаре Владимир Колганов уверен в обратном. Правда, не всё так просто. О своем пути и обо всех сложностях и волевых решениях он рассказал 63.RU в очередном выпуске рубрики «Маленький, но гордый бизнес».
Посмотрите видеоисторию о Владимире Колганове и его бизнесе:
«Свой первый бизнес-план рассчитал на паре в институте»
— Владимир, с чего и в каком году начали свой «вкусный» бизнес?
— Все началось с 2013 года. Я тогда учился в институте, брал академический отпуск, чтобы уйти в армию. Сделал это, потому что понял, что работать по специальности не буду. Пришел из армии, всё же продолжил учебу и параллельно устроился на работу — в оценку условий труда.
Мы ездили на производство, замеряли свет, шум, запахи и давали заключение, может ли человек работать или его место труда нужно улучшить. Моя первая зарплата была 10 тысяч рублей за полставки. Я сам не самарский и тогда прикинул, сколько надо денег, чтобы в будущем купить квартиру в областном центре и содержать семью.
И понял, что иду немного не туда, хотя и работа, и коллектив мне нравились. И я благодарен, что в то время они взяли меня к себе. Со мной работали мужчины, которые раньше занимались бизнесом, и они предложили пойти в продажу сладкой ваты в парках. Я посмеялся над ними, но они меня заверили, что говорили совершенно серьезно.
— И вы решились?
— Да. Свой первый бизнес-план я рассчитал на паре в институте. По нему мой доход должен был стать около 70 тысяч в месяц. Конечно, это окрыляло. Только вот аппарат сладкой ваты стоил тогда тысяч 40–50, моя стипендия была 2–3 тысячи, а зарплата 10 — и я поехал занимать деньги у родителей.
Они одолжили мне 100 тысяч рублей. Это для них были большие деньги, их копили несколько лет, они давались очень тяжело. Я до сих пор не понимаю, чем руководствовался отец, отдавая мне семейные сбережения. На эти деньги я купил аппарат для сладкой ваты и машину «пятерку», чтобы возить его от общежития до точки и обратно. Обратился в «Парки Самары». И мне дали место в парке Щорса.
В первый день моей работы шел дождь — и выручка была всего 700 рублей. Но меня это не остановило. Помню, в один из выходных я заработал 4500. И мне открылся мир, и одновременно появилось чувство вселенской несправедливости: кто-то упахивается на эти деньги, а кто-то крутит вату, как я. ВСо временем я начал развиваться: через год купил батут, через два — карусели.
Параллельно открывал точки продажи сладкой ваты и в других парках. А потом сменилась власть, и из одних парков меня убрали, из других ушел из-за того, что аренду повысили в четыре раза за два года.
«Продал квартиру ради запуска сети пиццерий»
— Когда задумались об открытии сети точек быстрого питания на набережной?
— У меня было очень много проектов, начинал около 10 бизнесов, что-то потом продал, что-то закрыл. На набережную пытался пробиться несколько лет. И вот в 2018 году это получилось. За десять дней до открытия сезона я узнал, что буду стоять на четырех точках, и открывать их надо одновременно. Тогда я поспешил заказать павильоны.
Киоск под ключ стоил в то время около 250 рублей. Это и сам киоск, и оборудование. Денег тогда не было, средства на киоски я занял, и мы выгадывали, как можно сэкономить: в какие-то точки покупали оборудование с рук, где-то продавали только сладкую вату (аппараты оставались у меня от прежнего бизнеса в парках). Потом мы много перебирали ассортимент, но флагманом в итоге стали хот-доги.
— Какая статья расходов в то время была самой затратной?
— Была дорогой аренда. В первый год я платил 35–40 тысяч рублей за один киоск в месяц. На зарплату сотрудников уходило около 20% от выручки. Параллельно я занимался развитием сети «7pizza Sushi5». Почему она так называется? И сколько денег вложили в нее на начальном этапе?
— Также в 2018 году. Меня заинтересовал бизнес по продаже пиццы в прикассовых зонах «Перекрестка». Я увидел в Москве эту бизнес-модель. А это же очень удобно: перед покупкой продуктов в гипермаркете человек заказывает пиццу и роллы, а на выходе из магазина забирает только что приготовленные свежие блюда.
В 2018 году денег на развитие этого бизнеса не было. Но были черновая квартира и еще одна — в ипотеку. Я продал черновую квартиру и вместо того, чтобы погасить ипотеку, вложил все деньги в развитие сети пиццерий. Это была сумма в полтора миллиона рублей. И первую точку мы открыли на Мичурина, 138, в апреле 2018 года.
Вскоре открыл точки еще в трех местах — на Чернореченской, на улице Зои Космодемьянской и на Солнечной. Мы развивались в условиях жуткой нехватки денег. Привлекал инвесторов (всем деньги уже вернул). И снова искал, как сэкономить. Если новая печь для пиццы стоит около 150 тысяч рублей, мы покупали на первом этапе б/у за 50 тысяч.
Практически сразу параллельно с пиццей мы начали готовить роллы и суши: пиццу за семь минут, роллы и суши — за пять. Отсюда и название.
Пиццу не продаем только на Чернореченской. Там ее готовят в самом «Перекрестке», и магазин был против соседства с нами. Очень хотелось развиваться, и я согласился готовить здесь только роллы.
В запуске проекта мне очень помогли шеф-повара Кирилл Асулян и Олег Донцов. Я очень им благодарен. Они внесли большой вклад в развитие сети «7pizza Sushi5»?
— На набережной у меня есть точки, за аренду земли под которыми плачу 52 тысячи рублей в месяц, есть и те, за которые плачу 81 тысячу. Стоимость аренды определяется на торгах, и величину не всегда можно объяснить логически. За аренду помещений четырех точек сети «7pizza https://63.ru/text/business/2020/07/08/69352090/» target=»_blank»]63.ru[/mask_link]
Бизнес в контакте: как делать каяки в Самарской области и продавать их по всей стране
«СМР.Собака.ru» и ВКонтакте запускают совместный проект «Бизнес в контакте». В нем мы расскажем о предпринимателях Самарской области, которые развивают свое дело благодаря собственным талантам и возможностям социальной сети.
Братья Олег и Владимир Романенко пять лет назад изготовляли рекламные конструкции из стеклопластика. Случайно и неожиданно они занялись производством каяков – и не пожалели. Теперь название их мастерской StormKayaks можно увидеть на лодках в разных частях России.
Как вы начали заниматься созданием каяков?
Владимир Романенко: Почти шесть лет назад московский магазин снаряжения для водного туризма PADDLER предложил нашей компании сделать стеклопластиковый каяк от эскиза до готового образца. Это был 2015 год. Тогда доллар и евро подорожали в два раза, в итоге закупочные цены на иностранные каяки резко выросли. Это заставило москвичей призадуматься. Они начали искать запасные варианты для тех, кто не хочет китайский полиэтилен, но у кого не хватает денег на зарубежные композитные лодки.
