Фраза о том, что человек никому ничего не должен, в последнее время стала очень популярной, даже, можно сказать, модным трендом. Раньше она не принималась нашей философией и менталитетом, и такое заявление расценивалось как открытая форма эгоизма. Сегодня ее применяют сплошь и рядом, при этом не понимая, что неправильная трактовка способна разрушить нашу жизнь.
Прямой смысл
Если вы никому ничего не должны в материальном плане, это очень похвально. Это значит, что у вас нет долгов и вы можете расходовать средства по своему усмотрению. С точки зрения психологии это также очень здорово, поскольку говорит о том, что вы умеете договариваться. То есть кто-то помог вам, а затем вы помогли ему.
Или вы заключили контракт на взаимовыгодных условиях, когда каждая из сторон выполняет свои обязательства и заинтересована в сотрудничестве. Именно так должна восприниматься фраза о том, что человек никому ничего не должен и ничем не обязан.
Никому ничего не доказывайте! Про наш бизнес
Неверная трактовка
Однако сегодня все чаще коучи и эксперты настаивают на том, что каждый человек должен быть на сто процентов свободным. Они внушают доверчивым людям, что те должны ставить свои интересы превыше всего, невзирая ни на что. В то же время берут деньги за свою консультацию и помощь, ставя своего клиента в зависимость (он ведь должен заплатить за потраченное на него время).
Заметьте, что здесь не происходит товарообмен, когда человек платит за реальный предмет. Речь идет о том, чтобы заплатить за помощь, слова, консультацию. И если у клиента не будет на сегодня достаточной суммы, он останется должником. Это противоречит лозунгам о том, что человек вообще никому не может быть должен. Взаимодействие с людьми предполагает взаимные уступки, поэтому вопрос о долге в данном контексте вообще не должен подниматься.
Вызов и провокация
Вспомните, когда именно люди используют данную фразу. Ответ прост: когда хотят что-то доказать или спровоцировать собеседника. Например, вы живете в семье, и у вас есть определенные обязанности. Вы готовите домочадцам завтрак, отвозите детей в школу или ходите на работу, чтобы заработать деньги и содержать семью.
В один из дней вы вдруг заявляете, что никому ничего не должны, и перестаете это делать. Как воспримут такое заявление ваши близкие? Конечно же, с недоумением и без особой радости. Будьте уверены в том, что далее от них последует вопрос о том, что случилось. И если вы ответите, что с сегодняшнего дня вы будете придерживаться такой позиции, к вам также отнесутся не очень дружелюбно.
Каждый вспомнит о том, что делает он, и потребует оценить по достоинству свой вклад. Вероятнее всего, в семье возникнет как минимум напряженная атмосфера, а в крайнем случае как таковой семьи в классическом ее понимании больше не будет. Просто рядом станут жить чужие друг другу люди, лишенные даже минимума эмпатии.
Бизнес Зеленского в России. Реакция на расследование
Вредные советы
Именно так поступила Людмила после посещения сеанса коуча. Они с Николаем жили очень дружно, жена с удовольствием готовила мужу вкусные блюда, он также старался сделать что-то по дому. Женщина обратилась за советом совершенно по другому вопросу, который касался ее отношений с родителями. Однако «мудрый» коуч посоветовал кардинально изменить свое мировоззрение, том числе и по отношению к мужу.
Люда отныне не должна была ничего делать просто так, даже в том случае, если она сама этого хотела. Коуч объяснил, что ее доброе отношение к людям и привело к возникновению проблем. Несложно предположить, что Николай был не готов к таким переменам в поведении жены, поэтому заявление вызвало в нем возмущение. Он обвинил Людмилу в том, что она не озвучила ему своих желаний, не сказала о том, что ей тяжело, и обвинил ее в неискренности. Через несколько месяцев выяснений отношений супруги подали на развод.
Жертвы поневоле
На примере этой семьи можно проследить следующую закономерность. Люди, которым «открывают глаза» на то, что они все время неправильно себя вели, всегда становятся жертвами. Они жили так, как умели и получали от жизни удовольствие. А теперь они знают, что ими манипулировали, пользовались слабостями, обманывали и пр.
Такое «открытие» способен пережить далеко не каждый человек, ведь нам обидно, когда нас унижают и используют. Заставить себя уважать, выдвинув ультиматум, – это плохая идея. Никто и никогда не согласится на такие условия, обязательно будут применены контрсанкции. Поэтому в первую очередь пострадает тот, кто на это решился, а во вторую очередь — все члены семьи (друзья, родственники, коллеги — это зависит от того, кому человек решил озвучить новые правила).
Созависимость
Некоторые люди путают принцип о том, что никому ничего не должны с зависимостью или уходом от ответственности. Если человек действительно позволяет собой манипулировать и полностью от кого-то зависит, такое положение является крайне опасным. Однако достаточно установить личные границы, и вопрос решится. Нужно понять, насколько сильна зависимость, справиться с проблемой самостоятельно или обратиться за помощью к опытным специалистам.
Уход от ответственности
Не очень добросовестные люди прикрываются данной фразой для того, чтобы избежать ответственности. Очень просто отказаться от долга, когда не хочется что-то делать. Такая отговорка может стать универсальной, и ее легко можно использовать в любой ситуации. Как только человек чего-то не может, не хочет или банально не успевает, можно подытожить происходящее и умыть руки.
Умение договариваться
Стоит понимать, что позиция о том, что вы никому ничем не обязаны, способна скомпрометировать ваших близких на то, чтобы также выбрать эту стратегию. Если вы никому ничего не должны, ничего не должны и вам. То есть начнется подсчет, кто и что сделал, и соизмерение степени и важности вклада в отношения. Людей, которые считают каждую копейку, принято называть мелочными, и с ними почти никто не хочет иметь дело. То же самое происходит, когда человек начинает подсчитывать свои действия, считая их одолжением кому-либо.
С ним также не захотят общаться. Поэтому все взрослые люди должны уважать друг друга и уметь договариваться. А если кто-то по своей воле захочет сделать другому человеку что-то приятное, не стоит расценивать это как жертву или одолжение. Достаточно озвучить свою позицию и сделать все возможное, чтобы собеседник ее правильно воспринял.
Источник: fb.ru
Марина Старчикова: «Жителю города нужно место, где он никому ничего не должен»
Как все начиналось. «Типичное кафе в Тамбове в 2000-х – накурено, сидят девочки и бандюки с пивом. Мы сделали что-то совершенно другое»
Я начинала так: в 21 год создала свою юридическую компанию, мы занимались гражданским судопроизводством – наследство, имущество, дети. Интересный опыт. Я – юный руководитель, сотрудникам под сорок лет. Мы работали очень успешно, но через какое-то время я поняла, что юридическая деятельность мне совсем неинтересна. Заинтересовалась управлением — процессами, людьми.
Уехала в Москву и отучилась в Российской академии народного хозяйства и государственной службы. А потом встал вопрос: вроде бы, надо вернуться в Тамбов, но не очень хочется. Почему?
Поняла, что в городе, например, вообще нет нормальных мест, где отдохнуть. Приходишь в кафе – бандюки сидят с охраной, девочки, везде накурено. А в Москве на Тверской тогда, в 2003, открылась как раз кофейня: огромные потолки, окна, кофе, который нужно от бара забирать, десерты. Так и родилась наша первая идея, которая переросла в проект.
Открыли кофейню — вместе с братом и мужем. Перед этим я специально съездила в Италию — отучилась на баристу у Луиджи Лупи, это один из самых именитых бариста планеты, основатель Latteart coffee school. По ночам я делала тортики, которые мы утром продавали в кофейне. Воду для кофе брали из родника — сами ездили, набирали. Ну а вечером вывозили мусор, развозили персонал.
Анатолий Бартенев: «Все же видят, что бизнес затухает». Почему бизнесмены никому не нужны
Президент ГК «Автобан» Анатолий Бартенев в этом году отмечает 40-летие работы в автобизнесе. Как он рассказывал DK.RU, после окончания института у него была одна дорога: парень по распределению пошел работать на оборонное предприятие, где была полная тишина и защищенность и за тебя уже несколько поколений подумали и расписали каждый твой шаг. Оставалось лишь следовать инструкции: как взять секретный портфель, как его пристегнуть и куда отнести. Вскоре Анатолий ушел в свердловский областной центр АвтоВАЗа — не за деньгами, а просто ему хотелось больше самостоятельности.
Что молодому мужчине нужно? Автомобили, оружие. А деньги? Зарплаты везде были примерно одинаковыми. Я шел ради интереса, а не ради риска.
Но получил и то, и другое.
Дело в том, что в конце 1980‑х предприятие акционировалось одним из первых в регионе, и Анатолий Бартенев вкусил «лихих 90-х» сполна. Однако не растерялся тогда, прошел все кризисы и продолжает работу сейчас.
Что собой представлял автомобильный бизнес в тот момент, когда вы туда попали?
— В 1979 году я начал работать в свердловском спецавтоцентре АвтоВАЗа. Тогда это не называлось бизнесом, это было государственное предприятие, которое подчинялось отечественную автогиганту, а завод, в свою очередь, — министерству автомобильной промышленности СССР.
Я работал начальником планового отдела, затем стал директором по производству, а в 1986 году был назначен генеральным директором. Потом в стране началось акционирование предприятий, и спецавтоцентр прошел через это одним из первых, когда еще даже не было закона об акционерных обществах.
Помню, существовало только 661-е постановление, которое разрешало акционироваться, и мы руководствовались этим документом. Свидетельство акционерного общества я ездил получать в российский Минфин. И потом, когда стало много проверяющих, которые въедливо интересовались, законно ли мы акционировались, то свидетельство сослужило нам добрую службу. Когда они видели бумагу, подписанную министром финансов, вопросов у проверяющих уже не было.
В общем, я работал в спецавтоцентре не покладая рук, а в 1990-х в городе стали появляться первые независимые автосалоны, продавцы. В автопром тогда пошли и криминальные структуры, так что в «лихие» годы у нас бывали с ними трения. Потому что мы работали по инструкции и им мешали. Иногда происходили стычки.
Приезжали братки с оружием?
— Все было. Я очень долго добивался того, чтобы наше предприятие охраняла милиция. Сейчас просто: пошел заключил договор и все. А тогда нужен был приказ по Министерству внутренних дел, отданный в Москве. Вот я ездил в столицу, общался с помощником министра, уговаривал его. И в итоге вышел приказ по МВД: организовать отдельный взвод охраны на наш спецавтоцентр.
Это было отдельное структурное подразделение во главе с майором, которое охраняло нас от бандитов. Потому что лезли они к нам каждый день.
А что им было нужно?
— Они хотели собирать дань — с каждого рабочего, с клиентов автомойки. Помню, я уехал в командировку в Китай, возвращаюсь, мне докладывают: пока меня не было, на мойку пришли какие-то жулики и со всех клиентов собирают за въезд по 50 рублей. Милиция тогда не особенно вмешивалась в такие дела, но я давно уже работал и имел связи.
Я знал, что платить рэкетирам нельзя: дашь пальчик — оттяпают всю руку. Старался действовать через правоохранителей. В тот раз поехал в милицию, просил помощи, в итоге они провели спецоперацию: всех этих бандитов вычислили за неделю, а потом приехали в спецавтоцентр, положили там всех на пол, в том числе наших работников. Наших ребят не тронули, а тех заковали в наручники и увезли.
Вам тогда было страшно?
— Наоборот! Я был молодой, лез во все эти дела. Сейчас иногда смотрю документальные фильмы про 1990-е, про войны на АвтоВАЗе — там такое творилось в Тольятти! Вот сегодня мне страшно. А тогда я находился в гуще событий, и казалось, что все нормально. Хотя и квартиру мне поджигали, и дачу: я дом еще не успел построить — спалили.
Ну, что делать. Все это понимали, и семья тоже.
Тогда вы защищали чужой бизнес, а когда создали уже свой?
— В конце 1990-х в городе начались продажи иномарок, но на ВАЗе нам не разрешали этим заниматься, говорили: «Хотите торговать иномарками — давайте сами». Я и начал сам. Мои сыновья тогда были студентами, я их стал подтягивать к работе, они у меня были и перегонщиками, и продавцами. К 2000-м у меня уже было два автосалона, получались неплохие проекты, в частности, с Chevrolet.
У АвтоВАЗа был с этим концерном контракт по Chevrolet NIVA, в его рамках производитель должен был предоставлять дилерство по Opel. Наш бизнес стал развиваться, помню, в день продавали по 150-200 авто. Мы смогли построить салон на ул. Щербакова — там начались продажи Opel и американских Chevrolet. Дела тоже шли успешно, на заработанное мы построили салон на ул.
Металлургов и дальше уже развивались по тем брендам, которые нам нравились.
А так как мы вышли с ВАЗа, нас больше тянет на массовые авто. Попробовали поторговать машинами Cadillac, но это не очень интересно. Куда больше драйва, когда продаешь каждый день автомобили штуками, а не реализуешь одно авто целый месяц.
Сейчас, когда с оружием уже никто в салоны не приезжает, работать проще?
— В чем-то проще, конечно. С криминалом вопрос решен, кроме того, стало больше возможностей в поставках. Но и тяжелее теперь тоже. Очень мучает бюрократия — просто невозможно!
Я за всю свою трудовую деятельность открыл более 20 салонов. Каждые два года я или строил, или открывал объект. Сегодня, чтобы запустить автоцентр, нужно минимум пять лет — на бумаги, ответы, запросы. Вроде бы сделали единое окно — должно стать удобнее и быстрее, но по факту это капец: отдал бумагу, и концов потом не найдешь!