На экране во время новогодних шоу лица все те же, а новичков на современной украинской эстраде можно пересчитать по пальцам рук. Новых направлений как таковых тоже нет. Попса и рэп только. И то, все подустали от Баскова, Киркорова, Кобзона, Тимати, Меладзе и Виа Гры. Почему так мало новых артистов на российской эстраде?
комментировать
в избранное
MARIY ANA [98.2K]
5 лет назад
Доброго вам времени суток!
Благодарю за интересный вопрос. Знаете, я с вами частично согласна, но не совсем. Не скажу, что я прям заядлая любительница российской эстрады, однако. В общем у меня громадная коллекция клипов, которую я постоянно пополняю. Среди них в преобладающем количестве зарубежные, но и российских исполнителей хватает хватает. Я имею в виду, что уровень достойный.
Однако вот, что интересно, что меня поражает и удивляет; как какой концерт по телевизору, так в нем, действительно, все, перечисленные вами знаменитости: Басков, Киркоров, Меладзе, Кобзон и т.п. Честно говоря, я их давно не слушаю, не смотрю и особо не воспринимаю.
Это, словно в России есть две эстрады: 1. Реальные исполнители и группы, которые занимают места в европейских и международных хит-парадах за неделю, месяц и т.д., т.е. попадают в сотню лучших. 2. Эстрада из особо «приближенных», «заслуженных народных горячо любимых». И вот на эту тусовку ваш вопрос, наверное, и направлен. Там и правда ничего нового и стоящего не создается. Если я предложу вам глянуть альтернативу.
Serebro — Новый год, MI-MI-MI
Эд и Карина Крит — До утра
Штар — Синий лед
Фабрика -Секрет , А я за тобой
Сергей Лазарев — You are only one
Filatov and Karas — Лирика
БАНД’ЭРОС — Дорога к тебе
Макс Барских — Моя любовь
Натали — У меня есть только ты
ЧИ-ЛИ feat. ADEM — Одной крови
Митя Фомин — Найти и не терять
Ольга Бузова — Привыкаю
Бьянка and Пицца — Лети
Юля Паршута и Марк Тишман — Невыносимая
Егор Крид заносить» продюсеру или спать с ним, чтобы его клип показали по ТВ. Теперь достаточно закинуть клип в ЮТУБ и через несколько месяцев вся страна будет знать его в лицо и он может смело чесать по просторам нашей необъятной, собирая полные залы. В итоге мы уже сейчас практически имеем два параллельных шоу-бизнеса — тех, кто торчит в Москве на корпоративах и на ТВ, и тех, кто есть в ЮТУБе и кого реально слушает народ, к кому он ходит на концерты в провинции.
в избранное ссылка отблагодарить
Люмос [45.3K]
А можно привести пример тех, кто раскрутился благодаря ютубу? — 5 лет назад
Лефан [273K]
Да практически все эти рэпперы и эрэнбишники, которых постоянно слушают мои детишки и весь прочий молодняк. По ТВ их не показывают, но в ЮТУБе они есть. Имён, честно говоря, не запоминаю. Это не моя музыка. — 5 лет назад
Источник: www.bolshoyvopros.ru
Почему в России нет новых звезд
Квартет «На-На» был первым русским бойз-бэндом в российской эстраде, сделанным по западному образцу. Два брюнета и два блондина поют ненавязчивые тексты о любви, беззаботности и терзаниях. Все не женаты, значит, как говорит их продюсер Бари Алибасов, «пусть голубые, но у поклонниц появляется надежда на то, что ребят можно перевоспитать».
Тот же Бари Алибасов в 60-е организовал первую в России рок-группу «Интеграл», запрещенную, но успешно просуществовавшую 20 лет. Дни.Ру узнали, как связана группа «На-На» с кризисом в мировой и российской музыкальной индустрии.
Сейчас принято считать, что в «лихие 90-е» музыкальные стили в России только начинали развиваться и их деятели лишь на подступах к новому тысячелетию стали прорубать вековой лед советской эстрады. Но факты говорят совершенно о другом: именно тогда на пике популярности были такие разные коллективы, как группа «Мечтать», «Маша и медведи», «Мумий Тролль», «Метампси», «Tequilajazzz», «Блестящие» и «Иванушки International».
Иными словами, при всем хаосе, происходящем в стране, слушателю было из чего выбирать. Вот что рассказал об этом периоде знаменитый продюсер и шоумен Бари Каримович Алибасов: «90-е – это было время, когда каждый музыкант мог петь под свою волынку. Затем, в 1998 году, был дефолт, и мы в 1999 году уехали в Америку, потому что нам предложили местные импресарио. Но, к сожалению, в 2001 году произошло то, что сейчас произошло вообще с мировой экономикой – рухнула музыкальная индустрия напрочь. Ее не стало за три, за четыре месяца, когда появились первые файлообменники в Интернете и люди стали бесплатно скачивать музыку».
В 2001-м году произошло то, что сейчас произошло вообще с мировой экономикой – рухнула музыкальная индустрия напрочь. Ее не стало за три, за четыре месяца, когда появились первые файлообменики в интернете, и люди стали бесплатно скачивать музыку
Иными словами, то, что хорошо для поклонников музыки, для самой музыки – смерть. Сейчас многие исполнители отказались от сотрудничества с музыкальными лейблами, чтобы иметь возможность продвигать свою музыку самостоятельно. Например, английская группа Radiohead выпустила свой последний альбом «In Rainbows» на собственном музыкальном лейбле, и в продажу он поступил через Интернет.
Земфира, последовав этому примеру, распространяла пластинку «Спасибо», вкладывая ее в журнал «Citizen K» и через магазин сотовой связи. Иными словами, многие музыканты живо отреагировали на происходящее и попытались выгодно воспользоваться сложившейся ситуацией.
Бари Каримович, который в то время вместе с группой «На-На» вынужден был уехать из Калифорнии, рассказал и про другие способы, используемые музыкантами для того, чтобы оставаться на плаву: «В этот же момент 11 сентября случился еще и бен Ладен, и американская музыкальная индустрия развалилась напрочь. Сегодня ее уже практически нет, потому что даже Мадонна ушла из звукозаписывающей компании, где работала больше 20 лет.
Сейчас она работает в антрепренерской компании, называется она Life Music, то есть она на 10 лет подписала себя на гастроли – то, чего никогда американские музыканты не делали. Сейчас они зарабатывают, как мы: стоят на воротах на кассе и собирают там доллары в сумочку, потому что заработать на продаже пластинок сейчас невозможно.
И по сегодняшний день после 2001 года не появилось ни одной фигуры вроде Мадонны, Майкла Джексона, Эминема, Элвиса Пресли и так далее – мегазвезды американской, которая могла бы работать по всей территории земного шара. Интернет, как огонь или атомную бомбу, невозможно повернуть обратно. Я лечился от депрессняка полгода до блевотины со своим психотерапевтом.
Мы все были в ужасном состоянии, и я сказал ребятам: давайте так: хотите — останемся вместе, хотите — работайте в одиночестве, вдвоем, втроем». Тогда, однако, стали возникать очаги горения новых звезд, но та их часть, которая стала наиболее популярной, возникала на всем готовеньком: двойники Spice Girls, Земфиры, Muse и даже Deep Purple один за другим заполонили телевизионную ротацию.
Алибасов привел в качестве примера любопытные цифры, говорящие о том, насколько велика разница между русской и западной поп-культурами: «Сегодня в России разрушена музыкальная и гастрольная индустрия и бизнес, гастролируют максимум 15-16 артистов, остальные все сидят на месте. Могу для статистики привести пример: в Англии живет 58 миллионов человек, на 58 миллионов человек 80 тысяч артистов, работающих в музыкальной индустрии.
Причем работающих на мировом уровне. У нас – 140 миллионов населения. На 140 миллионов населения в нашем так называемом шоу-бизнесе (у нас почему-то не «музыкальная индустрия» называется, а «шоу-бизнес») работает всего лишь 3000 человек. Чувствуете разницу?
То есть бездарная, тупая совершенно, нищая, бездуховная, не способная рождать талантливых людей страна, выходит, по статистике». Но, как признал и сам продюсер, категорично утверждать, что в России нет талантливых исполнителей, о чем говорит статистика, нельзя. Просто потому, что их никто не видит: «Безграничное количество талантливых людей. И все, их никуда не пускают!
Просто перекрыто все. Потому что сегодня все монополизировано, никакой конкуренции — все в руках двух-трех человек. Как в советское время. Когда мы первый раз с «На-Ной» выехали за границу в 1989 году в Прагу, я не поверил своим глазам, сколько колбасы было на витрине. Я ничего такого не видел никогда в жизни!
Не то что в Советском Союзе. Вот примерно так же у нас сейчас в музыкальной индустрии: ливерная колбаса и чайная. И больше ничего».
Так или нет, но традиция просиживания штанов в андеграунде была сильна и в советское время, и сейчас: московские, екатеринбургские, петербуржские, ростовские и прочие коллективы до сих пор сидят в подполье, изредка выбираясь для концертов в клубах своего города или в гастрольные туры. Вероятно, выход есть – победа таких исполнителей зависит от любопытства самих слушателей – Интернет, ставший бичом музиндустрии, может стать и спасителем для любителей музыки. Достаточно просто кликнуть на кнопку «прослушать». А пока это не настолько интересно слушателям, в регионы России с концертами будет приезжать новый состав группы «На-На», восставшей из пепла времен.
Подробнее 16 января 2009, 19:49
None автор
По теме
Как прославиться через Интернет
Источник: dni.ru
Шоу-бизнес не любит талантов
В России огромное количество одаренных детей — музыкантов, певцов, композиторов. Но пробиться на большую сцену им тяжело — жестокому миру шоу-бизнеса нужны не настоящие таланты, а рентабельные проекты. О том, почему страну покидают самые лучшие люди и что с этим делать, главному редактору «Правды.Ру» Инне Новиковой рассказала художественный руководитель Международного вокального центра «Сольвейг», выпускница Московской консерватории, Международной академии старинной музыки в Варшаве, лауреат многочисленных конкурсов, Радомира Красавина.
Фото: Фото: AP
— Как вы считаете, почему на нашем телевидении в почете исполнители, которые не радуют ни сердце, ни душу?
— Что касается ротации на ТВ, то понятно, что это связано, в первую очередь, с коммерческими вопросами. Это целый мир, очень закрытый, очень жесткий. Я не хочу говорить, что плохо, что хорошо. Если вам кажется, что это ваше, то пожалуйста. Я своих ребят ориентирую на другие вещи. Многие талантливые дети уезжают из России учиться за границу.
Потому что есть проблема, что пойти учиться у нас больше некуда. В 12-13 лет ребята поют профессионально песни Лары Фабиан, Уитни Хьюстон. Но нет поддержки. Наступает порог, когда дети понимают, что их мастерство не нужно, не применимо в родной стране. Чтобы пробиться куда-то, им нужно либо опустить планку, либо пойти на кастинги в мюзикл. Но эта работа не гарантирует карьеры.
Это возможность занять себя лишь на короткий период.
— Почему продюсеры не реагируют на талантливых, голосистых?
— Потому что культурой никто не занимается. Надеюсь, что это еще впереди. Дети вырастают и не получают внимания и возможности самореализации. Я знаю ребят 20-летних, которые не знают, куда идти дальше. Я им предлагаю оставаться собой, делать свое дело, вопреки всему, не соглашаться на компромиссы.
Мне кажется, что вписать свое имя в историю шоу-бизнеса — значит, потерять и в профессиональном плане, и в личностном. Здесь приходится стучаться во все двери, выискивать возможности. В Европе все по-другому. Когда я говорю о возможности остаться работать по специальности в России, я имею в виду возможность сделать свой проект, открыть свое дело.
Пусть это будет благотворительная программа. У нас, например, некоторые ребята поют для пожилых людей и детдомовских ребят.
— Я так понимаю, что вы скептически относитесь к российскому шоу-бизнесу и к перспективам молодых дарований на его поприще.
— Я бы не хотела желать своим воспитанникам такого творческого пути.
— В моем детстве были всякие конкурсы типа «Алло, мы ищем таланты», а сейчас есть «Фабрика звезд» и другие подобные шоу. Как вы оцениваете перспективы участия в таких проектах? Как работает эта система?
— Наши ребята ходили на подобные кастинги. Конечно, чему-то определенному можно научиться, участвуя и в таких проектах, но все эти телешоу определенно не кузница талантов. На моей практике немного примеров по-настоящему талантливых ребят, которые вписались бы в подобные проекты.
Причина в том, что музыкальные телеконкурсы заточены под определенный уровень, но он недостаточно высокий, чтобы соответствовать творческим способностям одаренных ребят. Я считаю, что на нашем телевидении не было высокопрофессиональных проектов. На «Фабрике звезд» никто не предполагал растить профессионалов.
Понятно, что этот проект был специально создан для того, чтобы притянуть зрителей к экрану. А телеконкурса для музыкально одаренных детей просто не существует. Вот, например, есть мальчик Саша Рыжиков из Бийска. Он слепой и живет в интернате. Это просто русский Стиви Уандер — он сочиняет музыку, поет.
Он получил гран-при на конкурсе, неделю провел в Америке, но сейчас он опять в своем Алтайском крае. Его педагог плачет — Саша пишет музыку для органа, он талантливый, готов работать, но возможности нет. Саша «не в формате» телевизионных проектов. Таких детей множество. Возможность найти благотворительные средства для этих детей существует, но этим вопросом надо заниматься — надо знакомиться с людьми, которые могут им помочь, а это задача сложная.
— Что такое конкурсы и насколько они показательны?
— Самое главное — это потрясающая школа для детей. Я больше смотрю с точки зрения ребенка. Школа жизни, профессиональная школа. Безусловно, здесь есть элемент политики. Он есть всегда и во всем.
И я понимаю, когда подходят люди и говорят: «Мы никогда не думали, что Россия такая». Абсолютноточно,чтомаленькиешажочкиюныхисполнителей— тоже политика. У нас много одаренныхдетей. Русские дети гораздо ярче всех остальных. Другой вопрос — как складываются условия для того, чтобы развивались эти таланты.
Любой конкурс так или иначе может быть успешным или не быть таковым. И ребенка нужно к этому психологически готовить.
— Кто оплачивает поездки на зарубежные конкурсы?
По-разному, в основном, родители. Печально, но зачастую талантливые дети не имеют возможности поехать и достойно выступить. Это несправедливо. Правда, есть фестивали, которые предлагают участие для детей за счет организаторов. Мы ездили в Минск несколько лет подряд, остались в восторге.
Вы не представляете, как встречают люди — по десять минут они стоят, рыдают, аплодируют. Для детей это мощнейший заряд энергии, которая дает им силы работать дальше. Несколько лет абсолютно безвозмездно мы привозили наших «звездочек», размещали их в гостинице. Таких возможностей участия должно быть больше. Зачастую не мы ищем конкурсы, а конкурсы нас находят.
Их сейчас огромное количество, и мне кажется, их столько даже не нужно. Подготовить ребенка гораздо сложнее, чем провести такое огромное количество фестивалей и конкурсов.
— Важно было бы, чтобы устраивались районные, городские конкурсы, чтобы не нужно было куда-то выезжать?
— Конечно. Нужно какое-то элементарное внимание к детям, когда их поддерживают в процессе, чтобы это не являлось каким-то формальным приглашением на конкурс, который, как правило, является коммерческим проектом.
— Мы раньше разучивали правильные песни про доброту, патриотизм, друзей. Нас учили верности, не бояться сложностей. Сын говорил, что в старой школе учитель музыки на уроке рассказывал про взаимоотношения Максима Галкина и Аллы Пугачевой, при этом не зная, кто такой Чайковский. Какова цель обучения детей музыке в школе. Что это дает ребенку?
— Сложный вопрос. Мне кажется, что патриотические песни замечательные, светлые. Вот в Словакии, например, когда проходят праздники, на центральную площадь выходят дети и совершенно искренне и естественно поют народные песни, танцуют. И делают это с таким трепетом. Наши дети тоже поют старые песни.
Если где-то хочется собраться и что-то спеть, то исполняют детские, бардовские песни. Мне кажется, в том, что в школе может пойти разговор про Галкина, принципиально нет ничего плохого. Но дети должны понимать, что есть оперная и академическая музыка. Своим воспитанникам я стараюсь привить культурный вкус.
— А как вы подбираете репертуар для своих воспитанников?
— Мы стараемся подбирать хороший репертуар — не важно старые песни, новые. Мне кажется, что в нашем центре работает очень профессиональная команда, способная определить репертуар, который подходил бы для каждого конкретного ребенка. Все же дети очень разные — с разными способностями, интересами, желаниями. И, на мой взгляд, сейчас невозможно не сочетать разные жанры и направления.
— А есть современные молодые композиторы, которые бы писали хорошие песни для детей?
— Есть, например, Саша Ермолов, у которого огромное количество песен — легких, живых. Но эти песни не становятся хитами. Это не те вещи, которые будут петь целые поколения.
— Почему не будут петь?
— Мне кажется, что время сейчас такое — рассыпанное. Само время, как разбитое зеркало, рассыпано на маленькие кусочки. Нет общего вектора культуры. Поэтому так много привнесено из зарубежа. Процесс развития складывается «по замещающему принципу» — на месте разрушения чего-то рождается нечто новое.
— Государство как-то с вами сотрудничает?
— Сейчас структура музыкальных учреждений очень пестрая. Я думаю, что поддержка со стороны государства, в первую очередь, естественно, оказывается государственным структурам. Мы не госструктура, и здесь все гораздо сложнее, но при этом мы плотно сотрудничаем с Домом композиторов. Огромное количество талантливых детей, которые приходят к нам заниматься.
Я очень рада, что они приходят сюда, а не слоняются по улицам без дела. За год-два они совершенно меняются — сглаживаются шероховатости в игре, недочеты, уходят какие-то психологические комплексы. И в этом очень помогают победы на зарубежных конкурсах и даже просто участие в них.
Источник: www.pravda.ru