Отечественный шоу-бизнес на первый взгляд живет по законам предпринимательства: с расходами на производство товара, рекламой и доходами. Но схема «товар—деньги—товар» в этой отрасли часто дает сбой: в один прекрасный момент «товар» может заявить владельцу, что он ему не принадлежит. Во взаимоотношениях продюсеров и артистов разбирался корреспондент «Денег» Александр Воронов.
Товарно-артистические отношения
Кто только не пытался упорядочить российский шоу-бизнес: экс-министр труда Александр Починок вызывал ведущих артистов в налоговую инспекцию, Госдума разрабатывала закон о шоу-бизнесе, по которому на концертах, например, запрещалось петь под фонограмму, высокопоставленные чиновники громко заявляли о начале борьбы с пиратством. Все тщетно.
Схема, по которой «зажигают звезды», нехитрая. Артист в этом случае выступает как продукт, в который нужно вкладывать деньги. К примеру, нужно купить текст и музыку у авторов ($3-15 тыс.), записать альбом ($150-200 тыс.), снять клип ($20-50 тыс.), заплатить за эфир (от $300 до $4,5-5 тыс. за каждый показ в зависимости от времени выхода в эфир и рейтинга канала).
Андрей Ковалев — полное разоблачение инфоцыган, «список 32», схемы, уловки, тайные покровители
Чтобы ролик артиста заметили, надо прокрутить его хотя бы 100 раз на ТВ, но намного эффектнее засветить «товар» в сборном концерте на госканале. По эффекту это равняется где-то 300 прокруткам видеороликов, так что некоторые владельцы «товара» втихую приплачивают госканалу за демонстрацию их продукта в подобных концертах. Владельцем в данном случае выступает продюсер артиста — фигура, в отечественном понимании сильно отличающаяся от западной. «На Западе это импресарио, который в любом случае получает свой гонорар, а деньги в запись альбома, в раскрутку вкладывают рекорд-лейблы,— говорит продюсер группы ‘Премьер-министр’ Евгений Фридлянд.— У нас же всем вынужден заниматься продюсер».
Поскольку шоу-бизнес продолжает жить в России по «серым» схемам, говорить о его юридической урегулированности не приходится. В связке «продюсер—артист» используются товарно-денежные отношения, но, в отличие от обычного продукта, шоу-товар может заявить, что он сам себе хозяин.
Судьба «Премьер-министра»
Недавно между продюсером Евгением Фридляндом и его подопечными — после восьми лет сотрудничества — разразился скандал. Все началось весной, когда квартет «Премьер-министр» покинул один из вокалистов — Пит Джейсон.
Ему нашли замену, но ветераны коллектива были недовольны новичком, напряженность росла несколько месяцев, затем три «премьер-министра» ушли от продюсера Фридлянда, а тот, безуспешно попризывав парней поиметь совесть, подал иск в суд с требованием взыскать с ветеранов 6 млн руб. за неисполнение контрактных обязательств. В цифрах эта история выглядит так: первый контракт 1998 года на пять альбомов был подписан на срок семь лет, по которому каждому «премьер-министру» полагалось по 5% прибыли за вычетом расходов на музыкантов, студию, запись альбомов и т. п. (остальное шло продюсерской компании FBI Music господина Фридлянда).
Мысль #2 — Схема Шоу-Бизнеса
По второму договору, заключенному в 2002 году, квартет обязался выступать в течение пяти лет за 7,5% дохода на брата, в случае досрочного расторжения каждый участник должен был выплатить продюсеру по $200 тыс., а также все вместе должны были перечислять ему 15% дохода «Премьер-министра», пока группа существует. На каждом договоре стоит предупреждение: «Настоящий контракт может изменить вашу судьбу, поэтому внимательно ознакомьтесь с ним и убедитесь, что вы хотите быть связанным его условиями». «Нельзя сказать, что это была чисто коммерческая структура, это все-таки живой организм, и мне казалось, что нормальные партнерские отношения — это залог успеха»,— говорит господин Фридлянд. Суммарные вложения в подопечных он оценивает более чем в $2 млн и говорит, что «прямых убытков, может, и нет, но посчитать, отбились ли вложения, невозможно». Самыми большими тратами «Премьер-министра» стали участие в конкурсе «Евровидение-2002» ($150 тыс. на поездку, репетиции и съемки двух клипов) и прошлогодний концерт в ГЦКЗ «Россия», который обошелся группе в $300 тыс. при выручке в $70 тыс. (незадолго до мероприятия произошел взрыв у станции метро «Рижская», и перепуганные зрители не пошли на концерт). «Со стороны все это незаметно,— вспоминает господин Фридлянд.— Артисты выходят, полный зал, все хлопают, съемка госканала, артисты думают: ‘Ну все, мы — звезды’, у них происходит переоценка ценностей. А нам пришлось раздать две тысячи билетов по знакомым, не могли же съемки идти в пустом зале».
Солист «Премьер-министра» Марат Чанышев заявил «Деньгам», что трое участников коллектива подали заявку в Роспатент на регистрацию товарного знака «Премьер-министр» и намерены отстаивать свои права в суде до победного конца. То же самое намерен делать и Евгений Фридлянд, который говорит, что «потерял не сиюминутную выгоду, а значительные вложения и часть жизни; у меня просто нет других вариантов».
Расплазменные вложения
Впрочем, конфликты продюсеров и подопечных возникают и из-за меньших сумм. В 1999 году некий волгоградский дуэт Slow Motion заключил контракт на пять лет с известным продюсером и исполнителем Дмитрием Маликовым, по которому обязался писать композиции и выступать на концертах. Согласно контрактным обязанностям господина Маликова, он должен был «принимать все разумные и обычно принятые в практике музыкального бизнеса меры по продвижению артистов по своему усмотрению, определять и вкладывать необходимые средства для достижения наибольшего эффекта от их профессиональной деятельности».
Когда стороны ударили по рукам, дуэт переименовался в Plazma, записал первую композицию, смахивающую на Modern Talking, снял клип за $5 тыс.— словом, начал работу.
Как утверждает директор Plazma Ирина Щербинская, «особо много денег в проект не вкладывалось, лишь то, что зарабатывалось. Дима говорил, что хочет посмотреть, какая будет отдача при минимуме вложений». В обязанности продюсера также входило «обеспечение творческой карьеры артистов в качестве агента, менеджера и продюсера звуковой и аудиовизуальной записи».
Артисты в свою очередь передавали продюсеру исключительные права на будущие произведения, созданные за пять лет, и не могли разрывать контракт в одностороннем порядке. Их продюсер, напротив, мог расторгнуть договор «в случае невыполнения артистами профессиональных услуг. если коммерческий результат по использованию произведений артистов не будет соответствовать средствам, вложенным продюсером». Впрочем, забегая вперед, скажем, что эти документы не помогли Дмитрию Маликову отстоять права на коллектив даже с учетом того, что он в 2001 году зарегистрировал на себя соответствующий товарный знак.
В 2004 году, на момент истечения контракта, когда съемки клипов Plazma обходились уже в $25-30 тыс., а концертные гонорары составляли около $5 тыс., артисты решили пуститься в самостоятельное плавание. Уязвленный господин Маликов разослал на все радиостанции и телеканалы письмо с требованием прекратить ротацию композиций Plazma, а артисты ответили ему судебным иском о нарушении авторских прав, поменяли название на Plazma-Jet и даже успели под этим брэндом снять очередной клип за $25 тыс. Однако сторонам удалось договориться. «Сейчас группа не чувствует разницы, что с продюсером, что без него, мы лишь сами рассчитываем свои расходы»,— пояснила Ирина Щербинская.
В качестве отступных Дмитрий Маликов, как сообщила госпожа Щербинская, получил право организовать «определенное количество концертов» своих бывших подопечных и таким образом вернуть часть вложенных денег. Однако сам господин Маликов утверждает, что это была вынужденная мера. «Какая бы ни была подписана бумага, продюсер более уязвим, чем артист.
Заставить артиста работать по действующему законодательству невозможно,— говорит он.— Артист может за две недели предупредить тебя об уходе и уйти. Конечно, можно пытаться обязать его возместить вложенные деньги, но это тоже эфемерно: зарплата исполнителей несоизмерима с вложениями. Все это очень большая проблема, ведь в таком бизнесе необходимо долгосрочное сотрудничество. Приходится действовать на уровне человеческих отношений, обращать внимание не только на талант, но и на то, есть ли у человека совесть».
Песни на доверии
Российские меломаны уже привыкли к мельтешению различных проектов на телеэкране и в радиоэфире, так что совершенно не удивляются, когда тот или иной проект исчезает в никуда, а продюсер заявляет о его банкротстве. «Если продюсер гениальный, он придумает проект, которого ждет рынок, и это не будет стоить ничего, ну, несколько десятков тысяч долларов,— говорит Дмитрий Маликов.— А с изначально чисто коммерческим проектом даже с бюджетами в сотни тысяч сложно чего-то добиться». Однако вот случай, когда продюсеры закрывают не просто успешный проект, а проект финансово успешный. По заявлению продюсеров российско-украинского проекта «ВИА-Гра» Константина Меладзе и Дмитрия Костюка, он будет распущен 1 января 2006 года. Во всяком случае, «ВИА-Гра» перестанет существовать в прежнем составе. Этот случай уникален еще по одной причине: все пять лет существования проекта его участницы работали без каких бы то ни было контрактов. «Мы с Костей считали, что контракт будет вынуждать артисток выходить на сцену,— поясняет Дмитрий Костюк,— а у них должно быть естественное желание работать».
Поскольку продюсеры «ВИА-Гра» сами закрыли проект, то требовать от солисток выплаты неустойки они не будут. Хотя одному из продюсеров группы, Константину Меладзе, уже доводилось иметь дело с неустойками. В 1997 году его брат Валерий Меладзе расторгал контракт с продюсером Евгением Фридляндом, по которому должен был выплатить вложенные в него за семь лет работы средства и недополученную прибыль еще за два года. «Развод» завершился мирно: братья выплатили $250 тыс., а еще около $100 тыс. господин Фридлянд получил от продажи прав на клипы Валерия Меладзе и телеверсию его концерта в «Олимпийском». Как утверждают участники рынка, сейчас такой «развод» обошелся бы братьям вдвое дороже.
Впрочем, продюсеры «ВИА-Гра» не останутся внакладе и без отступных. По словам господина Костюка, ему постоянно звонит «куча желающих» приобрести товарный знак «ВИА-Гра». «Правда, пока предлагают мало — несколько миллионов долларов,— говорит он.— Но с новыми девушками мы обязательно заключим контракт. Нам нужен стабильный состав хотя бы на пять лет. У ‘ВИА-Гра’ стабильности не было и пары лет, так что мы только и делали, что занимались подтверждением статуса».
Плата за «Тату»
За скандальным «разводом» группы «Тату» и ее экс-продюсера Ивана Шаповалова вся страна могла наблюдать, что называется, в прямом эфире. Телеканал СТС несколько месяцев подряд транслировал, как в студии «Поднебесная» вместо кропотливой записи нового альбома веселились гости господина Шаповалова, доводя подчас продюсера канала Александра Цекало до отчаяния.
Дело кончилось тем, что из-за отмены 70 концертов группы господин Шаповалов потерял $3 млн, а группа «Тату» стала работать с новым продюсером Борисом Ренским. Впрочем, этот случай примечателен тем, что Иван Шаповалов ухитряется зарабатывать на проекте и после окончания работы над ним.
Дело в том, что экс-продюсер «Тату» получает отчисления от мирового гиганта — компании EMI Music Publishing — 1,67% авторских с продаж альбомов девичьего дуэта. Учитывая, что продажи альбомов «Тату» на Западе превысили 6 млн экземпляров, авторские господина Шаповалова даже при минимальной цене диска $10 составили более $1 млн. При этом ему только на руку тот факт, что дела у «Тату» с новым продюсером идут неплохо, новый материал успешно продвигается подразделениями рекорд-компании Universal, композиции дуэта штурмуют хит-парады Израиля и Германии, песни им пишет штатный соавтор Робби Уильямса Гай Чемберс, а корреспонденту «Денег» довелось посмотреть видеоролик «Тату» на тайском телеканале. Ведь вместе с новыми альбомами дуэта будут продаваться и старые, а значит, доходы Ивана Шаповалова от «Тату» только увеличатся.
Впрочем, сам господин Шаповалов в разговоре с корреспондентом «Денег» заявил, что не хочет и слышать о прошлом, так как он развивает новый телепроект, в котором «артисты смогут доносить свое творчество до зрителя вообще безо всяких продюсеров». О разочаровании в шоу-бизнесе «Деньгам» заявили и другие продюсеры. Экс-продюсер Валерия Меладзе и «Премьер-министра» Евгений Фридлянд сообщил о желании продюсировать спортсменов, так как «артисты капризны, ненадежны, с продюсером они только до тех пор, пока им плохо». А экс-продюсер Plazma Дмитрий Маликов посетовал на то, что «большой бизнес не идет в шоу-бизнес из-за больших рисков». «Невозможно рассчитать перспективу, всегда есть элемент случая, удачи, непонятного ориентира публики. Из-за рисков в шоу-бизнесе не развиты схемы кредитования, ведь все строится на личных отношениях,— говорит он.— Поэтому так много поющих любовниц, жен, детей — ведь в этом случае человек готов потерять вкладываемые в такой бизнес деньги».
Источник: www.compromat.ru
Полный `Аншлаг`, или как делаются деньги в российском шоу-бизнесе
«Аншлаг» между тем проявил чудеса живучести. Через два дня после заседания кабинета министров, на котором государственном телеканале «Россия» вышел очередной выпуск программы, рассказывает Русский «Forbes». Зрителей веселили привычные Клара Новикова, Юрий Галыдев и Елена Воробей, бессменная ведущая «Аншлага» Регина Дубовицкая подливала гостям сок «от спонсора». Поданным TNS Gallup Media, эту программу посмотрело 9,4% россиян, больше, чем «Времена» Владимира Познера.
Высокий рейтинг сулит большие деньги? Вопреки очевидной логике создатели программы уверяют, что это не так. Продюсер «Аншлага» Александр Достман, аккуратно одетый человек, который явно не желает подробно рассказывать о своем деле, говорит о программе с видимым равнодушием: «Аншлаг»? Лишь небольшая часть того, что мы делаем». Впрочем, Достман полон пессимизма и относительно всей индустрии. «Шоу-бизнес в России — не бизнес, — говорит он в интервью Forbes.—Это полезные знакомства, политика. ». Деньги, утверждает Достман, он «зарабатывает на другом». (Продюсер давал интервью прошлой осенью, а в январе он отказался от своих слов.)
Бизнес Достмана держится на трех китах: давних знакомствах с артистами, хороших связях на телевидении и доступе к главному концертному залу страны—ЩКЗ «Россия». Артисты выступают в ГЦКЗ; видеозапись транслируется по каналу «Россия»—это лучше любой рекламы; а деньги идут от спонсоров и продажи билетов на гастрольных концертах.
Принадлежащий Достману Культурный фонд «Артэс» проводит в год с десяток больших концертов звезд эстрады —от Владимира Винокура до Александра Розенбаума и Филиппа Киркорова. До недавнего времени в том же Государственном центральном концертном зале «Россия», где «Артэс» снимает офис, гремела «Неделя высокой моды» — показы коллекций российских и западных модельеров, организованные Ассоциацией высокой моды и прет-а-порте, также возглавляемой Достманом. Кроме того, продюсер «Аншлага» является соучредителем Дома моды «Валентин Юдашкин» и владеет небольшой звукозаписывающей компанией.
Но есть у Достмана и проекты, не связанные с модой или эстрадой. По данным Forbes, фонд «Артэс» (сокращение от «артисты эстрады») имеет отношение к нескольким компаниям, работавшим на фармацевтическом и ювелирном рынках. Одним из партнеров Достмана был народный артист СССР Иосиф Кобзон, занимавшийся продажей медикаментов и нефтепродуктов. Другой компаньон и близкий друг Достмана — бизнесмен Шабтай Калманович, владелец торгового комплекса «Тишинка» в Москве, также имеющий отношение к фармацевтическому рынку.
Достман и его окружение, вероятно, не самые могущественные и богатые люди в России. Но их возможностей хватило на то, чтобы артисты, которые с ними работали, продержались на вершине эстрадного Олимпа все постсоветское время. Отсюда—«полезные знакомства», о которых говорит Достман. Остается разобраться, откуда деньги.
Александр Достман родился в провинциальном городке на Западной Украине. Окончив местный культпросвет, он перебрался в областной центр Хмельницкий, где устроился заместителем директора парка культуры. Карьера получилась стремительной—в 1985 году в возрасте 25 лет Достман уже был администратором передвижного цирка, а еще через год переехал в Москву.
Закрепиться в столице ему помог друг детства — Ефим Зицерман (Александров), выпускник ГИТИСа, который работал тогда в созданном при Росконцерте Ансамбле музыкальных пародий Владимира Винокура. Александров познакомил Достмана с Винокуром. Тот сошелся с молодым и предприимчивым администратором, а в 1989 году они создали фирму «Видос» (Винокур—Достман) и сами занялись организацией концертов.
«Аншлаг» в то время уже веселил зрителей. Руководитель программы Регина Дубовицкая пришла на телевидение из авторской радиопередачи «С добрым утром!», гостями которой были Винокур, Шифрин, Евдокимов и другие юмористы. Дубовицкая показывала не только выступления артистов, но и делала «человеческие» сюжеты об их личной жизни, что для советского телевидения было в новинку.
Именно Винокур познакомил в начале 1990-х Дубовицкую с Достманом. Ведущая «Аншлага» всегда отзывалась о нем с восторгом: «Мне очень повезло с продюсером». У Достмана и ведущей с самого начала было четкое разделение труда — Дубовицкая занимается творческой частью программы, Достман — коммерческой. Хотя продюсер «Аншлага» часто сам приходит на съемки и от души смеется над шутками Гальцева и компании.
В 1993-м у Достмана завязалось не менее важное знакомство — он встретился с экстравагантным израильским предпринимателем Шабтаем Калмановичем. Эмигрировав в Израиль еще в начале 1970-х, Калманович (обычно он добавляет к своей фамилии дворянскую приставку «фон») много лет занимался организацией концертов уехавших из Союза звезд балета — Рудольфа Нуреева, Александра Годунова и других. В 1988 году израильские власти арестовали Калмановича и приговорили его к девяти годам лишения свободы — как говорит сам предприниматель, за шпионаж в пользу СССР. Из тюрьмы он вышел досрочно — в 1993-м («работодателя» Калмановича — Советского Союза с его КГБ — к тому времени уже не стало). Оказавшись на свободе, Калманович отправился в Москву.
«У меня остались контакты в шоу-бизнесе на Западе, но был «ноль знаний» по России, —вспоминает Калманович о тех временах в интервью Forbes. —Я понятия не имел, где снять зал, как сделать рекламу. Если не ошибаюсь, Владимир Натанович Винокур познакомил меня с Достманом». Именно Достман, а также старый знакомый Калмановича Иосиф Кобзон помогли наладить бизнес в Москве. Они создали компанию «Лиат-Натали Энтертейнмент», которая устраивала уникальные по тем временам гастроли: Тома Джонса, Лайзы Миннелли, группы Gipsy Kings. «Я давал контакты, привозил артистов, а Алик [Достман] брал на себя всю организацию,—говорит Калманович. —Мы получали $30 000-50 000 с концерта. В те времена это были очень хорошие деньги».
Впрочем, «Лиат-Натали Энтертейнмент» просуществовала недолго. Как утверждает Калманович, он «всерьез занялся фармацевтикой» и Тишинским рынком: «На шоу-бизнес не оставалось времени». В последние годы он увлекся спортивным бизнесом — руководил баскетбольным клубом Уральской горно-металлургической компании. Александр Достман же остался верен своему делу. В 1994 году он начал свое главное предприятие: учредил Региональный благотворительный культурный фонд «Артэс», которым и по сей день руководит единолично.
Появившаяся еще в начале 1990-х возможность вести дела через благотворительный фонд открывала удивительные перспективы. По закону фонд—некоммерческая организация, обязанная преследовать только общественно полезные цели: социальные, благотворительные, образовательные или культурные. Деньги, жертвуемые в фонд, не облагаются налогами. «Экономия по сравнению с «обычными» предприятиями составляет около 40%», — говорит партнер международной юридической фирмы Baker https://guruken.ru/compromat/delayutsya_dengi» target=»_blank»]guruken.ru[/mask_link]
Вся сила в связях: в шоу-биз через постель?
Сейчас тоже так считают, по-прежнему. Люди так считали, считают и будут считать. И, как бы то удивительно не было, но они правы: такая схема существовала, существует и будет существовать. Не обязательно, правда, через постель, но всё же.
И действительно: если ты сексуальная, красивая девушка и если ты считаешь, что это может тебе помочь, то почему бы не воспользоваться этим для собственного продвижения?
Это как с конфетами: предположим, люди ведутся на обёртку. Они хотят эту конфету, разворачивают её, а внутри.
а) Какая-то дрянь. Тогда человек попробует, разочаруется и больше никогда не вернется к покупке этих конфет.
б) Содержимое обёртки не хуже, а то и лучше, чем сама упаковка. Тогда велик шанс, что человек не просто купит ещё, но и конкретно «подсядет».
Всё то же самое работает и здесь. Можно грамотно воспользоваться своей красотой, харизмой или чем-то ещё полезным и классным, чем-то, что вы можете дать другим людям. Но это вложение может быть одноразовым или многоразовым в зависимости от того, что вы будете делать дальше.
Мэрилин Монро, например, не стыдилась своей сексуальностью и была совсем не против эротических фотосессий. Как бы сказали сейчас, она на этом в своё время даже неплохо хайпанула. Это дало ей толчок к развитию, дальше в таком инструменте она больше не нуждалась. Мир её заметил, и она сделала многое, чтобы в дальнейшем не пропадать из его поля зрения.
Связи работают, какими бы они ни были и как бы это вам не нравилось. Если вы не умеете этим пользоваться, то связи всё равно работают, но только не у вас.
Работает «через постель», работает «по знакомству». Даже быть ребёнком богатых родителей или родителей-звёзд – это тоже работает.
Вам необязательно спать со всеми подряд, чтобы попасть в шоу-бизнес. По сути, то, как вы туда попадёте, останется только на вашей совести. Но в этой сфере никто никого ни к чему не принуждает. Просто ставит перед выбором.
Давайте вернёмся к Бузовой как к прекрасному примеру человеческой ненависти и зависти. «Она попала в шоубиззз через постель», – кричит каждый третий. Кричит так, будто сам был бы не прочь оказаться на её месте, только непонятно, как это сделать.
О её способностях петь, играть, шить, креативить можно спорить до бесконечности. Можно обвинять всех вокруг недалёкими, раз они следят за жизнью Бузовой. Показательно, что ей на это, в общем-то, глубоко наср . наплевать.
Я не знаю подробностей личной жизни Оли, но она явно выиграла в лотерею у жизни, поняла что-то, что другим не понять, и фигачит сейчас, как проклятая, чтобы сохранить и приумножить то, что есть. Но как она начинала? Постель? Связи? Взаимовыгодное сотрудничество?
Спорим, в комментах большинство напишут «через постель»?
На самом деле, в шоу-бизнесе, как и в любом другом бизнесе, огромной силой обладают связи. Какими из них пользоваться – личное дело каждого, но суть в том, что ими надо пользоваться. И надо уметь это делать.
Кстати, предугадывая вопрос «а как же те талантливые ребята, которые прозябают в человеческом неведении?», хочу сказать. Талантливый человек, не талантливый, красивый, страшный, умной или тупой – если он хочет стать известным, ему нужно продвижение. И на каком-то из этапов своего развития он не сможет двигаться дальше без связей. А как уж он ими воспользуется.
Источник: dzen.ru