В социальных сетях и на сайтах объявлений сотни предложений по продаже костей, черепов, зубов и когтей животных. Некоторые из них просто почищены и продаются в первозданном виде, а из других создаются предметы интерьера и украшения. Как построен бизнес «на костях» — разобрался «Секрет фирмы».
От коровы до медведя
Если во «ВКонтакте» в поиске сообществ ввести «черепа животных», в выдаче будет несколько десятков групп с предложениями по продаже. В каждой из них от 10 человек до 30 тысяч подписчиков. Купить можно всё: от черепа крысы до зубов медведя.
— Очень сложно найти хороший материал, — рассказывает основатель одного из пабликов «ВКонтакте» Семён Белый. — Самое ценное — целостность черепа и костей. Не должно быть повреждений, сколов, должны сохраниться все зубы, а если это череп рогатого животного, он должен быть симметричен.
Семёну друзья как-то привезли череп буйвола с острова Бали — красивый предмет для интерьера. Юноше понравился внешний вид подарка, и он неожиданно для себя решил, что хочет обрабатывать черепа в России.
как заработать 10 000 долларов или бизнес на костях
— Начал читать, гуглить, в общем, собрал инфу, купил неподготовленный череп через знакомых и обработал его. Это было в 2016 году, — рассказывает Семен.
За три года его паблик в ВК набрал почти 8,5 тысячи подписчиков. В месяц поступает около 15 заказов на черепа. Большинство покупают у Семёна просто обработанные кости, поскольку это дешевле: череп кабана стоит 1200 рублей, а череп барана с витыми рогами — 1500 рублей. Из некоторых черепов Семен делает украшения для интерьеров на стены за 4000–5000 рублей, а из других — светильники за 7000.
bigstockphoto.com/vostock-photo.online
Чтобы привлечь клиентов, мастер покупает таргетированную рекламу во «ВКонтакте» и в Instagram. Объём вложений в продвижение всегда разный — зависит от настроения и количества заказов.
Материалы для работы Семён покупает либо у лицензированных охотников, либо на скотобойнях. Стоимость черепа в закупке он не назвал, но, по словам охотников из Санкт-Петербурга, череп лисы стоит около 500–800 рублей, волк или рысь оцениваются примерно так же. — Самым ценным считается череп медведя, его многие охотники вообще отказываются продавать — оставляют себе как трофей, — говорит таксидермист Павел Глазков. Без обработки медвежий череп может стоить 5000 рублей. С обработкой — от 8000 и выше.
bigstockphoto.com/vostock-photo.online
На скотобойнях черепа коров и свиней отдают по 100–300 рублей за голову. По словам Семёна Белого, многое зависит от умения договариваться: продавцы «ломят цены», поэтому, чтобы купить хороший череп, приходится долго торговаться.
Находки под кустом
Мария Горностай с продавцами не общается. Она работает с черепами мёртвых животных, которых находит около дороги, в подвалах или в лесу. — Начала этим заниматься в 2009 году, я во время прогулок часто находила мёртвых собак, кошек, но делать черепа не умела, сушила. С погибшими птичками то же самое, делала из их пёрышек серьги и дарила в школе на День святого Валентина девчонкам, чтобы они не расстраивались, что мальчики им внимания не уделяют, — рассказывает Мария.
Остеология — наука о костях — стала её увлекать. На протяжении 10 лет девушка обрабатывает черепа и кости, перья и зубы. Ей уже надоело делать, как все, — белые черепа, аккуратно сложенные косточка к косточке. Сейчас она создаёт что-то более близкое к природе — черепа, поросшие мхом и лишайниками, состаренные, с естественными сколами.
У Марии был большой паблик по продаже изделий, но зоозащитники и мошенники засоряли комментарии, угрожали, оскорбляли. Группу девушка закрыла, создала новую, сейчас в ней более 7,5 тысячи человек. — Я никого не убиваю, но зоошизам это неважно. Увидели череп — я убийца.
А мошенники просто перехватывали клиентов: кто-то написал в комментариях: «Подскажите цену, пожалуйста», — мошенники тут же пишут ему в личку: цена такая-то, деньги скидывайте сюда. А потом мне эти покупатели жалуются: «Когда придёт мой товар? Я вообще-то вашему менеджеру месяц назад деньги перевёл». Но менеджера у меня никакого нет. Сейчас я закрыла комментарии в группе, отвечаю только в личные сообщения, и то не сразу — в лесу, где я часто гуляю, связь плохо ловит, — говорит Мария.
За последние 3–5 лет конкуренция на рынке очень выросла, как отмечают мастера, поэтому заказов не более 10 в месяц. Мария продаёт не только черепа, но и украшения из костей, мумии змей и чучела птиц. Цены: от 400 до 7000 рублей.
bigstockphoto.com/vostock-photo.online
Музейные предметы
Ещё один способ доставать черепа и кости нашла Таллаида Розельвейн — она работает реконструктором в музее. Ей часто попадаются останки животных, которые непригодны для экспонирования. Таллаида их обрабатывает и выкупает у музея. — У меня не просто онлайн-магазин. У меня мастерская. Большую часть работ я делаю на заказ, — говорит реставратор.
Конкуренции Таллаида не боится, её главный секрет — уникальные техники обработки и украшения кости. Их она не раскрывает никому. В интернет-продвижение не вкладывается: на неё работает сарафанное радио — к каждому заказу прикладывает визитку.
В месяц к Таллаиде приходят в среднем 50 заказов. Одно изделие стоит от 15 до 350 долларов — мастер продаёт товары в иностранной валюте, поскольку много заказов поступают из Японии и стран СНГ, где черепа и кости очень ценятся.
В паблике Таллаиды есть предложение по продаже замороженной головы рыси. Выглядит жутко. Как признаётся девушка, животное она купила в зоопарке после его естественной смерти от старости. Рысь пролежала в морозильнике Таллаиды два года. — Зоозащитники пишут негатив, но не всегда их слова являются бредом.
Некоторые таксидермисты специально убивают кошек и собак, чтобы продавать их черепа и кости. Я этого не приемлю, — объясняет реставратор.
«Тёмная» сторона
Пётр Миляев (имя заменено по просьбе героя) — археолог. На раскопках ему неоднократно приходилось сталкиваться с «тёмными копателями» — теми, кто не отдаёт находки на изучение, а пытается продать. В профессиональном сообществе таких людей не любят. — Года два назад была шумиха о продаже костей мамонтов в Якутии.
Половина добываемых останков приходится на контрабандистов, — говорит Петр. Действительно, в 2017 году власти Якутии сообщили, что 1,5 млрд рублей в год — это убытки, которые контрабандисты наносят экономике региона. Официально 50 кг бивня мамонта стоят 15–20 тысяч долларов, «тёмные копатели» продают вдвое дороже, нанося урон ещё и научной отрасли: исследователи не могут изучить уникальные кости, которые преступники продают неизвестно кому.
Браконьеры в лесах России уничтожают тысячи животных ежегодно, а потом сбывают их шкуры, мясо и кости на чёрном рынке. По словам таксидермиста Павла Глазкова, в прошлом году только в Ленинградской области официально убили около 350 медведей.
Лицензия разрешает охотнику убивать только там, где смерть одного-двух животных из популяции не приведёт к исчезновению вида в этой местности или в природе в целом. Браконьеры этими правилами пренебрегают. Купить у них черепа и кости, как отмечают мастера по обработке останков, можно. Но, во-первых, это противозаконно — можно лишиться свободы на срок до 2 лет. Во-вторых, это дорого, потому что договориться с преступниками намного сложнее, чем с порядочными охотниками.
Источник: secretmag.ru
Бизнес на костях: как тело превращается в товар и насколько это законно
В конце 2019 года по соцсетям прокатилась волна паники: якобы Минздрав готовит законопроект, который позволит врачам в облегченном порядке изымать органы у пациентов. Позже выяснилось что в новом законопроекте предлагается лишь уточнить право пациента отказать в посмертном донорстве. Действующую презумпцию согласия (любой совершеннолетний дееспособный человек считается потенциальным донором) расширять никто не собирался.
Впрочем, сам факт паники симптоматичен. Недоступность медицинского обслуживания остается одной из главных проблем, которые беспокоят россиян, а институты власти в основном не вызывают доверия.
Что же на самом деле происходит с правами на органы тела и какие изменения может принести биопринтинг?
Можно ли купить кровь человека
Для начала — с простого. Можно ли торговать кровью человека и его клетками?
В 1951 году Генриетта Лакс из Балтимора, штат Мэриленд, пожаловалась на острую боль в животе. Врачи из госпиталя Джона Хопкинса поначалу подозревали сифилис, однако после отрицательных тестов обнаружили раковую опухоль в шейке матки. И пока Лакс лечили с помощью радиотерапии и хирургического вмешательства, ее лечащий врач Говард Джонс отправил образец клеток опухоли Джорджу Гею, медицинскому исследователю рака. Выяснилось, что, в отличие от других образцов, клетки из опухоли Лакс не вымирают в лабораторных условиях и продолжают расти.
Так было положено начало коммерческому использованию клеточных культур. HeLa — такое название в честь Лакс получила первоначальная клеточная культура — используются для исследования рака, СПИДа, воздействия радиации и токсичных веществ, картирования генов и т.д., а в 1968 году зонд с ней на борту облетел Луну.
Но получила ли что-то семья Лакс (она скончалась 8 августа 1951 года) в обмен на грандиозный успех, которым ученые обязаны клеткам Генриетты? Отнюдь. Более того, до 1980-х годов не было известно, кто именно стал донором клеточной культуры. Не будем забывать, что и изъята она была без согласия пациентки. И все же некоторые права потомкам Лакс удалось отстоять: в 2013 году после публикации ДНК-последовательности генома клеток HeLa между наследниками Генриетты и Национальными институтами здравоохранения США было заключено соглашение, в соответствии с которым членам семьи предоставлялись определенные права по контролю доступа к клеткам HeLa и к данным о цепочке ДНК.
Но коммерческое использование клеточных линий стало с тех пор распространенной практикой. В 1976 году Дэвид Голд, исследователь рака из Медицинского центра при Университете Калифорнии, взял пробу клеток у пациента по имени Джон Мур, который страдал от редкого заболевания костного мозга — волосатоклеточной лейкемии. Впоследствии развившуюся из образца клеточную культуру удалось запатентовать и выставить на продажу. Некоторое время спустя Мур узнал об этом и, указав на то, что не давал согласия на изъятие у него клеток, подал на исследователей в суд. Результатом стало резонансное решение Верховного суда Калифорнии 1990 года, которое фактически узаконило практику коммерческого оборота образцов крови и клеток.
Судьи отклонили довод Мура о том, что человек имеет исключительное право собственности на все продукты жизнедеятельности организма, указав на то, что изъятые из тела Мура клетки не являются уникальными, точно так же, как нельзя назвать присущими исключительно Муру число позвонков в позвоночнике или формулу гемоглобина.
Кроме того, в случае решения в пользу защиты исследователям по всему миру пришлось бы тратить огромное количество времени на выяснение, у кого взяты те или иные образцы клеток. Впрочем, суд указал на одну важную оговорку: запрет на торговлю по-прежнему распространяется на куплю-продажу донорских органов и тканей, в том числе в научных целях.
Гораздо лучше дела обстояли у доноров, которые сами взялись за торговлю собственными клетками. Таким донором в начале 60-х стал Тед Славин, обнаруживший после курса лечения гемофилии, что после многочисленных переливаний крови у него образовалась высокая доля антител от гепатита B. По совету своего лечащего врача Славин обратился к нобелевскому лауреату Баруху Блумбергу, который в то время занимался поиском связи между вирусом гепатита B и раком печени. Славину удалось продать Блумбергу образец крови, в результате чего ученый разработал вакцину от гепатита B. Блумбергу досталась всемирная слава, а Славин основал компанию Essential Biologicals, которая занимается покупкой образцов крови у доноров на исследовательские и медицинские цели.
Легальность торговли органами
С торговлей органами и тканями дела обстоят, конечно, гораздо сложнее.
Формально торговля человеческими органами запрещена. В 1991 году ВОЗ выпустила «Руководящие принципы по трансплантации человеческих органов», в которых указано, что «тело человека и его части не должны быть предметом коммерческих сделок». При этом документ особо оговаривает торговлю клетками и кровью: «Руководящие принципы. » не применимы к трансплантации половых клеток, тканей яичников и яичек или эмбрионов в репродуктивных целях, равно как и к крови и ее составляющим, предназначенным для переливания.
Аналогичных норм придерживается большинство юрисдикций, в том числе Россия. Уже в рамочном Законе РФ «О трансплантации. » 1992 года торговля органами и тканями была запрещена, позже запрет был уточнен благодаря введению в Уголовный кодекс статьи 120 («Принуждение к изъятию органов или тканей человека для трансплантации») и пункта «ж» части 2 статьи 127.1 («торговля людьми в целях получения органов и тканей человека»). В 2015 году была принята Конвенция Совета Европы по борьбе с торговлей органами, к которой присоединилась и Россия.
Так что легальных способов получить органы для трансплантации два: в результате либо презюмируемого согласия умершего пациента, либо пересадки почки или части печени между родственниками.
В отдельных случаях, как, например, в США и Канаде, разрешено так называемое парное донорство почек, когда для получения пациентом совместимой почки обмениваются органом доноры без родственных связей.
При всей строгости законов и действующей презумпции согласия трудно игнорировать тот факт, что донорских органов по-прежнему не хватает. По состоянию на январь 2020 года трансплантатов ожидали более 112 тыс. американцев. При этом медианный срок ожидания составляет около полугода, в отдельных случаях — до нескольких лет. В России в 2018 году провели 2 193 трансплантации, в то время как операцию ожидали около 9 тыс. человек.
Риск так и не дождаться нужного органа очень велик: в 2014 году в результате отложенной трансплантации скончались около 5 тыс. американцев и еще более 3 тыс. выбыли из списка ожидания, потому что их состояние слишком ухудшилось для пересадки.
В условиях, когда спрос многократно превышает предложение, а практика торговли органами запрещена, появляется и интерес к нелегальным возможностям провести трансплантацию. По оценкам исследователей из независимой экспертной группы Global Financial Integrity (GFI), объем рынка нелегальных трансплантаций в 2017 году составлял до $1,7 млрд, при этом основными бенефициарами были пациенты из развитых стран мира. Три четверти нелегального оборота органов приходится на печень — единственный орган человеческого тела, способный регенерировать. При этом если цена операции порой доходит до $150 тыс., продавцы-доноры получают не больше 5 тыс.
Донорство органов процветает обычно в странах с низким уровнем жизни. Это вызывает закономерный запрос на нелегальные практики добычи органов: известны случаи убийства заключенных в китайских и косовских тюрьмах ради продажи трансплантатов и нелегального оборота органов в Пакистане.
Возможно, еще одним способом бороться с незаконным оборотом человеческих органов стала бы их легализация. К такому выводу пришли иранские власти. Иран остается единственной страной в мире, где купля-продажа донорских органов разрешена законодательно. Оборот органов контролируют две медицинские НКО, которые находят подходящего донору пациента.
В среднем донор может получить до $1 200. В результате 55% трансплантируемых печеней были получены от живых доноров, а спрос на органы фактически сравнялся в стране с предложением.
Впрочем, проблему бедности это не решает. Большая часть доноров — молодые здоровые люди из бедных семей, оказавшиеся безработными либо с низким доходом. Налоговые вычеты и компенсация все еще не могут решить проблем с экономическим неравенством в сфере донорства органов.
Распечатай мне сердце
Даже легализация коммерческого донорства не может решить проблему недостатка органов для трансплантации в полной мере: это все еще трудные для осуществления операции, связанные со множеством рисков.
Еще одним решением проблемы может стать биопринтинг. По методу работы он сильно напоминает 3D — принтинг: оборудование осуществляет послойную модуляцию трехмерных структур биологических тканей с использованием клеток, которые размещаются на биосовместимой основе.
Звучит как элемент научной фантастики, но операции по пересадке искусственных органов с применением биопринтинга уже происходят: в 2013 году страдающему от заболевания трахеи ребенку была установлена искусственная трахейная шина. В 2017 году в Китае детям с врожденным дефектом уха пересадили 3D-печатные уши. Специалисты из университета Суонси экспериментируют с принтингом мягких тканей и костей для восстановительной медицины.
И хотя до полноценного биопринтинга сложных органов человеческого организма еще далеко, эксперты уже озабочены юридическими проблемами внедрения 3D-печатных органов. Например, как должна быть устроена ответственность производителя ПО для 3D-принтеров за качество продукции? Как должны оформляться соглашения между производителем ПО и владельцем биопринтера? Как решить проблему пиратства в этой сфере? И не приведет ли биопринтинг к росту нелегальной торговли органами — ведь копии органов надо создавать на основе чего-то?
На все эти вопросы законодателям и юристам еще только предстоит ответить. Пока же кажется, что счастливое будущее, в котором врачи могут распечатать нуждающемуся в трансплантации человеку нужный орган прямо у хирургического стола, все еще очень далеко. И главным препятствием оказываются по-прежнему сами люди.
Источник: www.ritualhelp.ru
Бизнес на костях. Как миллиарды утекают из России в бивнях мамонтов
Настало то время, когда любой желающий может приобрести себе всё, что хочет, даже бивень мамонта за миллион рублей или зуб мегалодона за пару сотен тысяч. И всё совершенно легально. Ну почти. Но в таких случаях наряду с белым рынком всегда существовал чёрный, всегда более доходный. В Якутии самое крупное месторождение бивней мамонтов.
Поживиться на нелегальной продаже желает множество, поэтому останки мамонтов вывозятся огромными партиями в разные части света. На этот раз «засветилась» транзитная для Европы Белоруссия.
По информации МВД, под Смоленском задержали грузовик с костями и бивнями мамонтов. Водитель пояснил, что он индивидуальный предприниматель и только выполнял перевозку груза.
— Разрешительные документы Министерства культуры РФ на вывоз культурных ценностей, а также заключение аттестованного эксперта Минкультуры о принадлежности бивней мамонта и их фрагментов к культурным ценностям у водителя отсутствовали, — рассказала официальный представитель МВД Ирина Волк.
По словам задержанного, поставку заказала минская фирма и он должен был доставить товар на склад временного хранения под Минском. Сотрудники ФСБ изъяли более 60 мешков с останками мамонта и отправили их на палеонтологическую экспертизу. По предварительной информации, палеонтологические материалы добыты в Якутии.
Информация о полной стоимости изъятых останков на данный момент отсутствует. Но, по заключению эксперта, два бивня и три фрагмента бивней уже оцениваются более чем в 650 000 рублей. Страшно представить, в какую сумму эксперты оценят весь груз.
По факту попытки контрабанды (ст. 30, ст. 226.1 УК РФ) следователи ФСБ возбудили уголовное дело. Организаторы преступления устанавливаются.
Контрабанда такого ценного материала, как бивни мамонта, не такое уж редкое событие. После запрета на добычу слоновой кости спрос на древний аналог подскочил.
Серая добыча «белого золота»
В Якутии находится от 85 до 90% мировых запасов бивней мамонта. А для жителей северных районов, где находятся «мамонтовые кладбища», добыча ценного ресурса — один из способов выживания. Огромным спросом, особенно в странах Азии, пользуется так называемое белое золото. Бивень мамонта отлично подходит для поделок.
Традиционная резка по кости требует ресурсов, и они есть, правда, в Сибири. Но высокий спрос порождает большое количество желающих нажиться на культурном достоянии Якутии.
Охотник за мамонтовым бивнем Александр Попов рассказал, что у многих на Крайнем Севере нет работы, чтобы обеспечить семью, и мужчины отправляются на охоту за мамонтовой костью. А экспедиция дело небыстрое и недешёвое, длится один-два месяца и обходится минимум в 500 тысяч рублей.
— Всё побережье моря Лаптевых на севере Якутии уже давно поделено между общинами, которые на протяжении нескольких десятков лет собирают мамонтовые бивни, и просто так попасть туда невозможно. Нужно иметь связи: друзей, родственников, которые занимаются этим делом. Люди работают целыми бригадами по 15–20 человек, — говорит Попов.
Председатель Правительства Якутии Владимир Солодов сообщил ТАСС, что рынок добычи и экспорта ископаемых останков мамонтов в Якутии оценивается от двух до четырёх миллиардов рублей. Ежегодно легально добывается лишь 100 тонн бивней, а нелегально — в два раза больше. По словам Солодова, добыча бивней мамонта не облагается региональными налогами. Самый высокий спрос на останки в Китае, где ввиду запрета на добычу слоновой кости бивни мамонтов ценятся особенно. Именно в Азии развито производство изделий из кости.
Законодательно добыча ископаемых костей мамонта никак не урегулирована с точки зрения коммерции. Сейчас бивни — только палеонтологические останки, которые имеют исключительно культурную ценность. По мнению Владимира Солодова, есть острая необходимость внесения понятия «бивень» в законодательство как объекта коммерческого оборота.
«Чёрные палеонтологи» наносят не только миллиардный ущерб экономике Якутии и России в целом, но и представляют серьёзную угрозу для науки. Палеонтолог и академик РАН Владимир Рожнов поделился с Лайфом своей болью:
— Даже с лицензией добытчики бивней мамонтов наносят непоправимый урон науке, а чёрный рынок — это вообще беда. Нелегальные экспедиции размывают породы в вечной мерзлоте. Пропадают кости и даже тушки мамонтов, которые для копателей просто не имеют коммерческой ценности.
А ты возьми и купи слона
В то время, когда научный мир кричит о тотальном разграблении материалов для изучения, Интернет пестрит объявлениями о скупке бивней, зубов и костей мамонтов. Из останков делают поделки, ведь материал очень податлив в резке и красив, или продают целиком. На каждого покупателя найдётся товар. Можно приобрести уже готовое изделие в виде скульптуры, только придётся приготовить 2,3 млн рублей.
А можно побаловать себя скромнее, купить аутентичный бивень или фрагмент скелета. Цена вопроса уже ниже — от 300 до 800 тысяч рублей.
«Бизнес на костях» процветает, палеонтологические материалы растаскивают, культурный слой размывают, но у людей в голове один вопрос — зачем бивни мамонта белорусам? Вероятно, чтобы выгодно перепродать культурно-историческое наследие Якутии и России.
Источник: life.ru