В настоящее время представление о причинах болей в области туловища, особенно спины, а также конечностей, если они локализуются вне суставов, базируется на утвердившемся во всём мире представлении о патологии межпозвонковых дисков (дискогенные боли), винят в них остеохондроз позвоночника, который якобы повреждает корешки спинномозговых нервов. Грыжи дисков относят к остеохондрозу. Боли в области суставов приписывают артрозу.
На самом деле в организме человека нет такого места, где бы могли быть повреждены корешки спинномозговых нервов. И вообще за пределами спинномозгового канала («дурального мешка») корешков спинномозговых нервов нет. Корешки спинномозговых нервов могут быть сдавлены вместе с «дуральным мешком» только во всей своей массе и только в поясничном отделе при тяжёлых переломах этого отдела позвоночника, опухолях и воспалительных абсцессах в позвоночном канале. Такое повреждение всей массы корешков носит название «синдром конского хвоста», что сопровождается выпадением двигательных и чувствительных функций нижних конечностей и тазовых органов, а вовсе не болями. Выпадением этих функций, а не болями характеризуется любое повреждение любых нервных проводников.
Ничего личного, просто бизнес — история выражения
Таким образом, если отдельные корешки спинномозговых нервов повреждены быть не могут, то и никаких «радикулитов» и «радикулярных» синдромов в природе не существует, как не существует и вертеброгенных периферических болевых синдромов. Выяснение этих обстоятельств коренным образом меняет не только диагностику, но и лечение, и прогноз заболевания. Диагностика упрощается, лечение сокращается с нескольких месяцев до нескольких дней, прогноз из пессимистического или неопределённого становится, в большинстве случаев, абсолютно благоприятным.
Поэтому поиск в позвоночнике причины болевых синдромов – напрасная трата времени и средств, особенно на дорогостоящие и трудоёмкие лучевые методы исследования.
От умозрительных размышлений – к знанию
К большому сожалению, не только клиницисты не читают морфологическую и физиологическую литературу, но и анатомы, патологоанатомы, физиологи, патофизиологи не читают клиническую литературу, а то бы они нашли много для себя интересного. А ещё бы они убедились, что плохо учат студентов, что их педагогическая работа имеет нулевой выход. Так, почитав литературу, посвящённую болям в спине, анатомы обнаружили бы, что авторы лишь понаслышке знакомы со студенческим курсом нормальной анатомии позвоночника и спинного мозга, что многие из них не знают различий между позвоночным и спинномозговым каналами, что, размышляя о корешках спинно-мозговых нервов, не знают, что это такое и где корешки находятся, и даже называют их спинномозговыми корешками. Корешки между тем имеются у нервов, а не у спинного мозга.
Патологоанатомы могли бы также обнаружить, что авторы многочисленных монографий об остеохондрозе также не знают, что это такое, а потому боли в спине и даже конечностях приписывают остеохондрозу позвоночника, а многие просто обзывают эти боли остеохондрозом. Узнали бы они также, что авторы многих солидных руководств не знают, что кости, хрящи, нервные проводники, спинной и головной мозг не имеют болевых рецепторов, а потому их повреждения, а тем более медленные, хронические, не дают болевой симптоматики. Поэтому разговор об этиологии и патогенезе болевых синдромов сводится к умозрительным размышлениям и рисованию таких же умозрительных схем, где обнажённые от хряща кости трутся друг о друга, где рисованные грыжи ущемляют эфемерные корешки и тем самым якобы вызывают мучительные боли.
Роль позвоночного столба, безусловно, велика в обеспечении функции опоры и движения, защиты спинного мозга и корешков спинномозговых нервов. Но взваливать на него все наши беды нет никаких оснований. Для доказательства этого, прежде всего, несколько слов о нормальной клинической анатомии позвоночника и заключённых в нём неврологических структурах.
«Ликбез» для специалистов
Позвоночный столб образует позвоночный канал, ограниченный спереди телами позвонков и межпозвонковыми дисками, покрытыми задней продольной связкой. По сторонам и сзади позвоночный канал ограничен дугами позвонков и жёлтыми связками между ними. Внутри позвоночного канала располагается спинномозговой канал («дуральный мешок»), в котором заключён спинной мозг (от основания черепа до 2-го поясничного позвонка), а от 2-го позвонка – корешки спинномозговых нервов («конский хвост»). Пространство между стенками позвоночного и спинномозгового каналов заполнено рыхлой соединительной тканью, позволяющей «дуральному мешку» легко перемещаться во всех направлениях. Так на трупе при сгибательно-разгибательных движениях головы «дуральный мешок» перемещается в продольном направлении на 3-5 см.
Спинномозговой канал заполнен спинномозговой жидкостью, в которой «плавают» спинной мозг, а ниже первого поясничного позвонка – корешки спинномозговых нервов. При любом надавливании на «дуральный мешок» корешки смещаются в спинномозговой жидкости, легко уходя от сдавления.
Корешки спинномозговых нервов (передний и задний, т.е. двигательный и чувствительный) существуют раздельно только в спинномозговом канале, за пределы которого они выходят попарно в одной оболочке и называются спинномозговым нервом. Этот нерв направляется к межпозвонковому отверстию и выходит через его верхнюю часть, непосредственно из-под дуги одноимённого позвонка, то есть значительно выше межпозвонкового диска.
Иными словами, спинномозговой нерв и диск располагаются в разных поперечных плоскостях. Поэтому не только выпячивания диска, но и любые грыжи не могут повредить спинномозговой нерв. Любопытно, что американские анатомы давно знают это и даже создали специальный учебный муляж, показывающий невозможность такого сдавления. И, несмотря на это, в США проводится наибольшее количество операций по удалению грыж межпозвонковых дисков.
Несколько слов о патанатомии остеохондроза
Остеохондроз – термин патоморфологический, введён Шморлем в 1932 г. и означает дистрофическое изменение хряща и прилежащей к нему кости, то есть может быть везде, где есть хрящ и кость – в позвоночнике, суставе, симфизе, рёбрах и т.д. Причём начинается дистрофический процесс всегда с хряща. Хрящевая фаза названа Шморлем хондрозом. По существу остеохондроз является процессом старения – «своевременного» или преждевременного. Это не болезнь, а медленно развивающееся патоморфологическое состояние, такое же, как поседение, облысение, старческое изменение кожи и т.п.
Развлекаясь умозрительными упражнениями, многие авторы утверждают, что остеохондрозные краевые костные разрастания тел позвонков могут травмировать спинной мозг или корешки спинномозговых нервов. По этому поводу следует сказать, что таких разрастаний в заднем направлении практически не бывает. Остеохондрозные разрастания идут вперёд и в стороны, вдоль выпячивающихся дисков. Кроме того, как уже говорилось, спинномозговые нервы (а не корешки!) и костные разрастания на уровне межпозвонковых дисков располагаются в разных поперечных плоскостях.
Таким образом, ни грыжи дисков, ни костные остеохондрозные разрастания не могут повредить спинномозговые нервы ни в позвоночном канале, ни в межпозвонковых отверстиях (по крайней мере в грудном и поясничном отделах позвоночника), ни тем более корешки спинномозговых нервов по той простой причине, что корешков за пределами «дурального мешка» нет. Причина болей, вероятно, была бы давно установлена, если бы при обследовании больного исследовали то, что болит, а не искали причину в позвоночнике или даже в голове.
Теперь мы уже сталкиваемся с такими фактами, когда, не найдя никакой патологии в позвоночнике, считают, что нет морфологической основы для болей, а значит, это боли психогенные. Совместное лечение таких хронических больных с психиатрами преподносится как новейшее достижение неврологической науки. А это уже не трудности, а позор медицины.
Многие клиницисты отвергали дискогенную концепцию болевых синдромов. J.F.Brailsford (1955), G.S.Hackett (1956), R.Wartenberg (1958), G.Keller (1962) фиксировали внимание на патологии мышц, фиброзных тканей (сухожилий: связок, фасций) конечностей и туловища и рецепторов в них.
Эта позиция, особенно G.Keller, подверглась беспощадной критике Я.Попелянского (1974), которую он назвал «велеречивыми нападками на дискогенную теорию ишиаса». Действительно, слабостью позиций указанных авторов являлось то, что они опирались лишь на свой большой клинический опыт, хоть и критически осмысленный, но не подтверждённый анатомическими исследованиями. Поэтому, несмотря на отдельные критические работы, дискогенная концепция болевых синдромов в области туловища и конечностей постепенно завоёвывала всё больше сторонников, и к 80-м годам ХХ века стала господствовать практически безраздельно. Если в зарубежной литературе фигурируют дискогенные поражения корешков, то в отечественной и литературе, и практике, благодаря авторитетным работам Я.Попелянского и его школы, утвердился взгляд на поясничные боли как результат остеохондроза позвоночника, в который включают и грыжи дисков.
Выход из тупика
Тупиковая ситуация, в которую зашли неврология и ортопедия в диагностике и лечении болевых синдромов, объясняется тем, что они вместо прямой и ясной дороги добросовестного клинического исследования больного пошли по пути умозрительных надуманных концепций и «теорий» о вине позвоночника вообще и остеохондроза и грыж дисков в частности. После этого всем случайным находкам в позвоночнике, начиная от остеохондроза и кончая вариантами нормы, начали приписывать вину в болевых синдромах. А уж когда появилась возможность с помощью томографии КТ и МРТ выявлять выпячивания и грыжи дисков, то на них свалили все беды.
Практически ни в одной истории болезни пациента с болями в спине не найти сведений о точной локализации болевой точки или хотя бы зоны, не говоря уже о пальпаторном исследовании указанной пациентом зоны. И это можно понять: зачем перегруженному больными врачу проводить такие исследования, если всем известно, что болит от остеохондроза или грыжи диска.
А потому больного сразу и направляют на «рентген», на КТ, на МРТ. Перед многими кабинетами неврологов и ортопедов вывешены объявления, что пациенты с болями в спине без рентгенограмм позвоночника не принимаются. А от рентгенолога пациенты приходят с заключением о выявленном у них «распространённом остеохондрозе». О квалификации рентгенологов, РКТ и МРТ-специалистов разговор особый.
Из обследованных нами 1490 больных, направленных разными специалистами на рентгенографию, КТ, МРТ, 82% вообще не были раздеты и осмотрены.
Нам удалось показать и доказать, что причина болей в опорно-двигательной системе кроется вовсе не в позвоночнике, а в тривиальном механическом повреждении связок, сухожилий, мышц, чаще уже изменённых дистрофическим процессом. Но все эти анатомические структуры располагаются не в позвоночнике, а в тех местах, которые болят.
Эти места должны быть выявлены клинически и в обязательном порядке должны быть сделаны рентгенограммы всей области вокруг болевой зоны, чтобы не пропустить воспалительную или опухолевую патологию. Основным результатом нашей работы явился вывод, что источником боли могут быть только те анатомические структуры, в которых есть болевые рецепторы.
Болевых рецепторов нет ни в позвонках, ни в межпозвонковых дисках, ни в костях, ни в суставных хрящах, ни в спинном мозге, ни в корешках спинномозговых нервов, ни в самих нервах, как нет их в ногтях и волосах. Они есть в небольшом количестве только в оболочках мозга и нервов (периневрии). Но зато ими насыщены связки, сухожилия мышц, сами мышцы, надкостница, сосуды. Именно анатомические образования, имеющие болевые рецепторы, и являются источником болей во всех системах организма.
Очнуться от гипноза
Наши исследования показали полную несостоятельность концепций, основанных на неправильных умозрительных анатомических представлениях. Незнание точных анатомических деталей и топографии нервной системы позвоночника привело к выдуманным «сдавлениям» корешков спинномозговых нервов и, соответственно, диагнозам «радикулитов» и «корешковых синдромов», а отсюда – и к поиску остеохондроза и грыж дисков. Поскольку, по представлению сторонников этой концепции, грыжи – причина болей, то их надо удалять, а нередко и не только грыжу, но и целиком диск, и даже с прилежащими к нему телами позвонков.
На этой лжетеоретической базе выросла целая индустрия диагностики и лечения болевых синдромов в опорно-двигательной системе. Здесь и новейшие диагностические исследования, и высокотехнологичные операции, и изготовление сложных эндопротезов, а главное, сотни фармпрепаратов. Всё это вместе – колоссальный бизнес «и ничего личного». При таком бизнесе интересы пациентов в расчёт не принимаются.
Полагаю, что российская неврология искренне не знает, что творит, находясь под гипнозом «передовой западной медицины». Вал злоупотреблений назначением хирургических вмешательств и дорогостоящих фармпрепаратов достаточно велик и неуклонно нарастает, особенно в сфере платной медицины. Что касается западной медицины, то, по-видимому, бизнес победил Клятву Гиппократа.
Россию активно приобщают к идеологии – максимальная нажива любыми доступными в данной ситуации средствами. Внедрение такой идеологии тем легче, чем менее компетентна и более аморальна среда внедрения. Задача государственного здравоохранения создать такую ситуацию, в которой стремление к аморальной наживе не только наших, но и западных медицинских бизнесменов на нашей территории пресекалось бы на корню.
Павел ЖАРКОВ,
главный научный сотрудник Российского научного центра рентгенорадиологии,
профессор.
Источник: www.mgzt.ru
Убеждение 1: «Ничего личного, это просто бизнес»
Люди в наши дни, как правило, посвящают себя работе и всему, что с ней связано, — например, взаимодействию с коллегами. На общение с членами семьи времени почти не остается. И все же менеджеры полагают, что их действия «не личные», а сугубо деловые, словно бы не затрагивающие реальную жизнь сотрудника.
Каждый день вы обеспечиваете поле для деятельности, обратную связь или новости для тех, кого ведете за собой. От вашего умения и отношения зависят их профессиональная успешность, статус, доход, настроение и здоровье. Разве это все «не личное»?
Можете быть абсолютно уверены: все, что вы говорите и делаете, ваши подчиненные ощущаюткак глубоко личное! Вот где коренится проблема — в чувствах.Выше мы исследовали проблему конфликтов в организациях. Вы полагаете, что выражению чувств на работе не место? Проверьте себя, спросив, каким образом это убеждение стало аксиомой для меня?
Откуда оно появилось?
Один из возможных ответов на вопрос, почему проявления чувств на рабочем месте так обескураживают, состоит в том, что у менеджеров нет навыков для того, чтобы эффективно отвечать на них. Правда, некоторые сотрудники не умеют применять саморегуляцию и позволяют эмоциям брать над собой верх. Но страх перед бесконтрольным проявлением эмоций непропорционален частоте возникновения и серьезности эмоциональных вспышек. Вспышки единичны, а страх повсеместен.
Что если вы измените свои взгляды и дадите себе еще один шанс активировать оптимальную мотивацию? Работа для сотрудника — самое что ни на есть личное.
Свыкнитесь с мыслью, что на работе приемлемы все эмоции, но не всякое поведение. Признайте и примите право сотрудника на выражение своих чувств. Практикуйте саморегуляцию, слушайте свое сердце и согласитесь с тем, что на работе, как и в остальной жизни, эмоции играют важную роль.
Обдумайте и откажитесь от приемов руководства, которые подрывают психологические потребности людей, и воспользуйтесь методами, которые поощряют их. Измените свои убеждения — и методы руководства изменятся вслед за ними. Вы увидите, как позитивно ваши сотрудники отреагируют на это.
Что не работает Что работает
Думать про себя или говорить сотруднику: «Здесь не место для подобных эмоций!»
Считать проявление одобрения ненужной условностью
Терпеть саботаж или недопустимую манеру поведения
Признание и принятие чувств и эмоций других людей
Предложение описательной обратной связи вместо оценочной обратной связи или персонализированной похвалы
Облегчение поиска вариантов и открытые вопросы, направленные на то, чтобы помочь проявиться осознанности
Источник: studref.com
Когда фраза «ничего личного, это просто бизнес» не работает
В федеральном реестре социальных предприятий Башкортостан расположился на 3-й строчке – 196 официально зарегистрированных СП. И самая многочисленная группа связана с трудоустройством социально незащищенных лиц. Как республике это удалось? Почему сертификаты на детские сады – это выгодно? Что ждет социальный бизнес в будущем?
И почему социальные предприниматели – это помощники государства? На эти и другие вопросы «Нового бизнеса» ответила член Общественной палаты республики, директор Центра инноваций социальной сферы Башкортостана Ирина Абрамова.
Все шли навстречу друг другу
— Социальные предприниматели республики активно вступали в федеральный реестр. И в итоге Башкортостан – на третьем месте. Это прекрасный результат! Но почему было так важно в него вступать, собирать документы и тратить много времени на оформление, зачем нужен реестр?
— Создание реестра, на мой взгляд, – замечательное решение. Эти предприниматели действуют в очень сложном поле, часто – на стыке бизнеса, подвижничества, социальной работы… И попытка формализации понятия «социальное предпринимательство», которая произошла с принятием федерального законодательства, привела к выдающимся результатам.
Участвуя на различных форумах, конференциях, круглых столах и других мероприятиях, посвященных социальному предпринимательству, я замечала некое недопонимание, смешение секторов. Могли быть одновременно задействованы и поставщики социальных услуг, и СО НКО, и социальный бизнес. Это не совсем правильно.
Нужна была формализация, которая бы четко определила критерии, кто может стать социальным предпринимателем, и реестр, который определил бы, кто им является. В результате этой формализации было сформировано социальное предпринимательство как отрасль.И это огромное достижение всего сообщества, которое к этому шло: и Фонда «Наше будущее», который первым об этом заговорил, и активных предпринимателей, и органов власти.
Но формирование реестра пришлось на очень сложный период – пандемию. Если бы не ограничения, вызванные распространением коронавирусной инфекции, у нас в реестре было бы куда больше социальных предприятий.
— Намного?
— Рискну предположить, что было бы раза в три больше участников.
Когда мы принимали документы, в республике уже были введены различные ограничения, многие работали на удаленке, предприниматели оказались в сложных форс-мажорных обстоятельствах, и в этих условиях им нужно было собрать и подать документы. Это было непросто. Поэтому осознанность вхождения в реестр тех, кто это сделал, очевидна.
Многие из них – участники наших семинаров, выпускники акселератора социальных проектов – это те, кто нам доверял. Ведь когда реестр формировался, еще не было известно о преференциях. Образно говоря, морковки предпринимателям предложено не было! Но мы советовали подавать документы, говорили, что важно войти в реестр… И люди нам поверили.
Думаю, что это говорит о слаженной работе Государственного комитета по предпринимательству в республике, бизнес-сообщества, Центра инноваций социальной сферы РТ. Действительно, была проведена большая работа. И самое главное – все шли навстречу друг другу. И если бы не режим ограничений, реестр был бы представлен нашими предпринимателями более полно.
Налоги, аренда, субсидии и другие меры поддержки
— А кто вошел от Башкортостана в реестр? Давайте проанализируем итоги…
— Самая многочисленная категория – 115 социальных предпринимателей – это те, кто занимается обеспечением занятости людей из социально уязвимых категорий.
— Невероятно! А чем это объясняется?
.jpg)
— Это произошло за счет моногородов. На федеральном уровне для социальных предпринимателей разработана соответствующая мера поддержки. Государство задает вектор, дает финансирование, и предприниматели видят, что им выгодно трудоустраивать людей из социально незащищенных категорий. Больше всего таких предпринимателей у нас, в моногороде Кумертау, – 64 заявки, на 2-м месте – Белебей – 28 заявок.
Например, в Кумертау есть изумительный детский развивающий центр «Кенга.Ру», который побеждал на Всероссийском конкурсе «Лучший социальный проект года». Там и звуковая студия, и рисование песком, и занятия с логопедом, и соляные пещеры… Огромный спектр услуг, причем их качество не хуже, чем в Уфе.
Возвращаясь к итогам реестра, на 2-м месте – 41 субъект – это социальные предприниматели из 4-й категории, деятельность которых направлена на достижение общественно полезных целей и решение социальных проблем. Это, в основном, предприниматели из сферы образования, частные детские лагеря, частные детсады и т. д.
На 3-м месте – социальные предприниматели, которые занимаются оказанием социальных услуг, а на 4-м – те, кто реализует производимые социально незащищенными лицами товары.
— В целом благодаря каким мерам такие высокие результаты у республики в реестре?
— Башкортостан воспользовался своим правом расширить на уровне региона перечень уязвимых категорий и мер поддержки для них. Так, в июне мы дополнили перечень еще двумя категориями: женщины в отпуске по уходу за ребенком до трех лет, и мамы детей до семи лет. Таким образом, у нас 10 социально уязвимых категорий, при трудоустройстве которых предприниматель может считать себя социальным.
А в 2020 году мы вышли с предложением увеличить финансирование программы поддержки МСП и предусмотреть субсидии для социальных предпринимателей во всех муниципалитетах республики. Размер субсидии – до 300 000 рублей на одного субъекта социального предпринимательства. Максимальный размер субсидии, предоставляемой в рамках реализации муниципальной программы моногорода, составляет 1,5 млн рублей.
Также у нас снижено налоговое бремя для тех, кто работает по УСНО, с 6 до 1 %, а для тех, кто работает по системе «доходы минус расходы», – с 15 до 5 %. Пониженной налоговой ставкой могут воспользоваться социальные предприниматели, осуществляющие такие виды деятельности, как дополнительное образование детей и взрослых, деятельность санаторно-курортных организаций, предоставление услуг по дневному уходу за детьми, деятельность творческая, деятельность в области искусства и организации развлечений, деятельность музеев, деятельность зоопарков, деятельность физкультурно-оздоровительная. Мы также снизили значение корректирующего коэффициента К2, применяемого для исчисления единого налога на вмененный доход для отдельных видов деятельности.
В чем еще особенность нашей поддержки? Во многих регионах аналогичные меры поддержки были привязаны к ОКВЭДам. Многие предприниматели не смогли ее получить, так как для этого вид деятельности из наиболее пострадавших отраслей экономики должен был быть записан как основной. И мы решили не привязывать меры поддержки к ОКВЭДам. Если 70 % бизнеса связано с наиболее пострадавшей отраслью, предприниматель может рассчитывать на помощь.
Еще в республике освободили бизнес от арендных платежей за госимущество. Все это позволило поддержать 28 000 субъектов малого бизнеса, среди них и социальных предпринимателей. Также все эти меры были распространены и на СО НКО.
Бизнесы уходят, а СП будет всегда
— А что в будущем ждать от отрасли социального предпринимательства в регионе?
— Во-первых, наш регион вошел в пилотный проект по апробации Национальной социальной инициативы, которая призвана устранить барьеры при оказании услуг в социальной сфере, включая здравоохранение, образование и социальную поддержку, а также повысить эффективность процессов в деятельности организаций социальной сферы.
Во-вторых, в регионе принят новый стандарт развития конкуренции, где зафиксировано 8 рынков социальной сферы и прописаны минимальные значения развития негосударственного сектора сферы услуг к 2022 году.
Скоро вступит в действие федеральный закон о муниципальном заказе. Причем Башкортостан уже фактически его реализует. Так, в Уфе и Стерлитамаке уже действуют «сертификаты дошкольника». Если ребенок стоит в очереди в детский сад, а его мама выходит на работу, то она может устроить малыша в частное дошкольное учреждение, а с помощью сертификата частично оплачивать его стоимость.
Точно также действуют и сертификаты на реабилитацию детей с ОВЗ, с помощью которых мамы могут выбрать, где ребенку лучше получать помощь, – в частном или государственном центре.
— Наверное, мамы дошкольников из других регионов завидуют таким сертификатам?
— Сертификаты оказались очень востребованы. И, на мой взгляд, это хорошее экономичное решение проблемы с созданием ясельных групп. Строительство больших детских садов – это большие затраты, сроки, оплата персонала… И тут социальные предприниматели выступают серьезным подспорьем и становятся ресурсом для решения демографических проблем.
Период пандемии показал, что бизнесы уходят, а социальное предпринимательство будет всегда. Такие сектора, как образование и развитие детей, уход за пожилыми, в любом случае будут развиваться. Это закреплено и в новом стандарте, и в социальной инициативе. Социальные предприниматели, действительно, выступают помощниками государства в решении социальных задач.
И пошли менять мир к лучшему
— Часто социальным предпринимателям требуются не столько материальные и финансовые меры поддержки, сколько программы обучения и прокачки Расскажите, что делает для этого ЦИСС республики?
— Сначала мы проводим стратегические сессии по выявлению ниш в муниципалитетах, чтобы открывать там социальный бизнес. После этого реализуем в муниципалитете семидневный образовательный проект для предпринимателей, а потом идет их публичная защита перед главой муниципалитета, чтобы он мог начать искать какие-то ресурсы или средства для открытия проекта. Для этого по инициативе главы республики Радия Хабировав каждом муниципалитете существуют инвестчасы.
Также мы проводим акселератор социальных проектов. Его выпускниками стали 300 социальных предпринимателей, было привлечено инвестиций более чем на 10 млн рублей. Еще есть узконаправленные практические семинары, мастер-классы от успешных предпринимателей, которые знают до мелочей, как открыть свой детский сад или пансионат для пожилых людей, и т. д. И эти продукты очень востребованы.
— Расскажите про необычные проекты социальных предпринимателей в республике?
— Например, наш театр событий Марии Никериной»Мэри Поппинс», который победил во Всероссийском конкурсе «Моя страна – моя Россия». Другой интересный проект –»Вицыан» Виталия Цыганкова, который разработал упругий перетекающий гелевый элемент для наполнителей противопролежневых матрасов. Такие изделия подходят для профилактики и лечения пролежней и язв, устраняют боль, расслабляют мышцы, когда человек спит.
Знаете, бизнес-тренеры, которые впервые участвуют в программах с социальными предпринимателями, всегда говорят, что эта аудитория другая, нежели обычный бизнес-класс. Здесь совсем другая мотивация, другие цели и задачи, другие люди. Они идейные, они подвижники, у них стальные стержни, терпимость и выносливость.
И совсем другое отношение к бизнесу, часто низкомаржинальному, фраза «это просто бизнес, ничего личного» здесь не работает. Как раз, наоборот, очень часто – это личная история, особенно если это касается реабилитации детей с ОВЗ или ухода за пожилыми людьми. Пережили боль и пошли менять мир к лучшему – вот такая мотивация наших социальных предпринимателей. И, надеюсь, в этом позитивном преобразовании уже мы станем для них помощниками.
Фото предоставлено ЦИСС Республики Башкортостан
Источник: nb-forum.ru