«Сложная геополитическая обстановка, неустойчивость внутреннего рынка, малая покупательская способность населения, особая роль государства в регулировании предпринимательской деятельности, оторванность страны от социально-экономических процессов в Западной Европе, укоренившийся монополизм и привилегии определенным слоям предпринимателей» — звучит довольно злободневно, не правда ли? Кажется, будто это стенография очередного выступления какого-нибудь предпринимателя, ругающего деловую обстановку в современной России.
Вы удивитесь, но перечисления выше — это описание делового климата в России конца XVII века, детально изложенное в книге М.В. Барышникова «Деловой мир России: Историко-биографический справочник». В частности, там показана история становления и деятельности известных российских купеческих и промышленных династий, банкиров и т.д.
Из другой книги — «1000 лет русского предпринимательства» Олега Платонова — мы можем узнать истории наиболее успешных и богатейших предпринимателей России времен от Древней Руси до Николая II, от отцов Уральской металлургии Демидовых и промышленников Рябушинских до текстильщиков Морозовых и банкиров Гинцбургов.
Если внешние условия сегодня и 300 лет назад схожи, то куда же подевались современные Демидовы, Морозовы, Малютины, Арзамасцевы, Третьяковы и прочие? Неужели 70 лет коммунизма сломали предпринимательский дух российских предпринимателей, закалявшийся со времен Ивана Грозного?
В Leta Capital мы каждый день встречаемся с русскоговорящими предпринимателями, и нам кажется, что далеко не все потеряно и не перевелся еще на Руси «человек-предприниматель».
Масштаб проблемы
Для начала хорошо бы понять, сколько же всего в современной России предпринимателей и ИТ-предпринимателей в частности? Если верить данным Росстата и Сбербанка, в России сегодня зарегистрировано от 3 до 4 млн предпринимателей. Это примерно 3–4% от общего числа экономически активного (трудоспособного) населения.
Много это или мало? Коллеги из РБК говорят, что мало и что вклад МСБ в экономику России в 3–5 раз меньше, чем в Штатах и Европе. При этом интересно, что 35% из всех субъектов МСБ занимаются оптовой и розничной торговлей.
Все сервисы и компании, связанные с релокацией, на одной карте
Как думаете, сколько предпринимателей в России занимаются ИТ (разработкой ПО и прочих ИТ-товаров и услуг)? 60 тысяч компаний! Для сравнения, оптовой и розничной торговлей занимается около 1 млн компаний, а строительством — 350 тысяч.
Всего в МСБ трудоустроены 12 млн человек, из них 3,4 млн работают в торговле, 1,5 млн — в строительстве, а в ИТ — 300 тысяч сотрудников по всей стране. Опять же для сравнения: чиновников в России, как говорят, 2,4 млн человек, силовиков — 2,6 млн, врачей — 570 тыс., а учителей 1,3 млн.
То есть на одного айтишника в России приходится 12 торговцев, 5 строителей, 8 чиновников, 9 силовиков, 4 учителя и 2 врача.
Интересно также отметить, что из 75 млн трудоспособного населения, 30 млн — то есть 40% — заняты в госсекторе.
И чтобы завершить терзания читателя цифрами, хочу поделиться еще двумя числами: 455 тысяч и 110 тысяч — именно столько Россия ежегодно производит выпускников-инженеров и айтишников соответственно. По числу инженеров Россия вообще на первом месте в мире, без учета Китая и Индии.
Теперь, когда мы немного оценили масштаб проблематики, у думающего читателя резонно встает целый ряд вопросов: что же не так с российским предпринимательством? Почему так мало людей подаются в бизнес в России? Неужели люди, мечтающие с детства стать космонавтами, поголовно выбирают чиновничьи кабинеты?
Почему при ежегодном выпуске в 110 тысяч айтишников и 455 тысяч инженеров активны всего 60 тысяч малых IT-компаний?
Что мешает действующим ИТ-предпринимателям масштабировать бизнес и выходить на экспорт?
И почему, в конце концов, весь рынок ИТ в России составляет $25 млрд, когда выручка одного Oracle — $40млрд?
Почему так происходит
Как всегда в таких случаях, чтобы ответить на вышеперечисленные вопросы, следует рассмотреть целый комплекс проблем. Начнем с головы, а точнее с менталитета и психологии наших предпринимателей, ведь, как справедливо заметил современный писатель Сергей Лукьяненко: «Мы смотрим на мир сквозь очки с толстыми кривыми стеклами, которые нам надели в детстве. Эти очки — воспитание, культура, менталитет. От них не избавиться никогда».
- Отсутствие предпринимательского опыта на уровне генетики
Всему виной — 70 лет коммунизма и 30 лет госкапитализма, а также социокультурный код, по которому термин «предприниматель» до сих пор у многих ассоциируется с нечестностью, обманом, хитростью и жаждой наживы.
- Привычка рассчитывать на помощь от государства, от «большого босса», от кого-то еще
В целом ничего удивительного, ведь каждый третий человек в стране — «бюджетник», а 70% населения напрямую или косвенно трудятся в госсекторе.
- Непонимание технологий ведения бизнеса на Западе
Начиная с того, как и о чем общаться с зарубежным партнером, и заканчивая выполнением юридических процедур и обязательств, здесь ключевым барьером является замкнутость российского делового сообщества и нежелание учиться ведению бизнеса.
- Низкая самооценка — неуспех привычнее, чем успех
Это следствие влияния коллективистских ценностей: ценность личности индивидуума девальвирована, а индивидуализм не поощряется. Успехи и достижения (победы в спорте, «пятерки» в школе, игра на музыкальном инструменте) для тех, кто родился в СССР, служат заменой базовой самоценности — стабильно хорошей самооценки.
Все это в совокупности мешает российским предпринимателям строить успешный бизнес и проламывать стены, особенно в новой обстановке.
Хотя на самом деле русскоязычные ИТ-предприниматели и разработчики — лучшие в мире (см. исследование Coursera), они привыкли работать при дефиците ресурсов и выживать в сложных условиях.
Существует множество примеров компаний, которые были основаны русскоязычными предпринимателями и стали системообразующими: Google, Telegram, Nginx, Badoo, Veeam, ABBYY, Luxoft и др.
Что же объединяет успешные российские ИТ-стартапы и компании?
- Человеческий капитал.
- Конкурентные знания и навыки.
- Иммунитет к изменениям и кризисам.
- Фанатизм на грани с манией.
Как достичь максимума
Итак, какие выводы следует сделать из вышесказанного и каким образом исправить перечисленные проблемы?
- Разработайте план, как начать экспортировать свой продукт или услугу.
- Требуются инвестиции? Лучшее финансирование проекта — это деньги клиента. Ищете партнера? Активируйте свою записную книжку, а не ждите кандидатов от HR. Требуются госсубсидии? Подумайте, как увеличить маржинальность продукта или средний чек от клиента — не ждите помощи со стороны, а всегда старайтесь действовать проактивно и рассчитывая только на собственные силы
- Постоянно занимайтесь самообразованием и развитием, особенно soft skills.
- Изучайте на постоянной основе лучшие практики в своей и смежных индустриях за границей.
- При погружении в детали бизнеса и низкоуровневые задачи всегда старайтесь увидеть общую картину целиком и держать в голове стратегические цели и задачи.
- Помните, что у вас должна быть четко сформулированная цель, мотивирующая вести данный бизнес и не связанная с извлечением прибыли.
Фото на обложке: Viktor Khanevich / Shutterstock
Источник: rb.ru
Почему прогорает малый бизнес
Эксперты рассказали, какие главные факторы влияют на успешность малого бизнеса в России. Почему одни заведения процветают десятилетиями, а другие закрываются за пару месяцев, так и не набрав собственную аудиторию?
По данным аналитиков, в 2022 году закрылось на 14% больше компаний, чем появилось новых. В эту статистику входят компании любых размеров и отраслей, причем количество компаний стабильно сокращается еще с 2016 года.
Любой житель спального района замечает, как с годами меняется ландшафт локальных заведений. Магазины и салоны могут закрываться буквально через пару месяцев после открытия.
При этом всегда есть «старожилы», которые ощущаются островками стабильности в нашем переменчивом мире. Кажется, что они были всегда и не пропадут никогда. Как же у них удается стать постоянной частью локального ландшафта?
На устойчивость бизнеса влияет множество различных факторов.
Причины успеха
Расположение
Местоположение объекта, несомненно, является важным критерием, влияющим на успех локального бизнеса. Однако, значимость этого фактора сильно зависит от направленности заведения.
«Кафе, конечно, лучше открывать в местах, где большая проходимость. Не обязательно это делать около метро — отлично работают кофейни около школ, детских центров, где родители часто проводят время в ожидании. Продажа кофе с пирожками около детской площадки — вообще отличная идея.
Интересно, что раньше удачность локации в основном зависела от расстояния до метро (в городах, в которых оно развито). Сейчас эксперты отмечают, что удаленность от метро стала гораздо менее важна. Это связано с тем, что люди стали меньше покидать свои районы.
Для пунктов выдачи заказов расположение вообще не важно — их открывают, ориентируясь в основном на стоимость аренды.
Если в районе есть сетевые супермаркеты, они неизбежно притягивают посетителей. Поэтому соседство с ними очень выгодно для парикмахерских или пунктов предоставления бытовых услуг. Локальным продуктовым такое соседство, наоборот, сильно усложнит жизнь.
Ценообразование
Важно учитывать демографическую и экономическую специфику района. Если там живут, работают и учатся не самые обеспеченные люди, то услуги премиум класса и люксовые товары не будут пользоваться популярностью.
В районах с дорогим жильем люди ценят разнообразие и готовы тратить за это больше. Им нужен не только зоомагазин, но и груминг-салон. Наличие уютной кофейни в таком районе не отнимет клиентов у авторского ресторана.
Чем богаче люди, тем больше они следят за внешним видом, вкладывают в образование и развитие детей, инвестируют в здоровье. Значит, им требуется больше салонов, развивающих секций и клиник рядом с домом.
Уровень сервиса
Эксперты считают, что уровень сервиса является одним из решающих факторов. Заведение может быть чуть дороже конкурентов, но все равно занимать свою нишу благодаря приятному персоналу и продуманной атмосфере.
Я лично знаю одно кафе, сотрудники которого создают приятный микроклимат, атмосферу дружбы и сообщества. В нем всегда рады посетителям, их знают по именам. За счет этого люди приходят туда снова и снова. Заведение работает уже более 20 лет, не меняя локацию, в то время как за эти годы в соседних помещениях арендаторы успели смениться по нескольку раз.
Причины провала
Недостаточная личная вовлеченность
Самая частая ошибка — это открытие бизнеса в районе, куда собственник физически редко добирается. В таком случае с большей долей вероятности его концепция проиграет той, которой владеет местный житель.
Напротив, если условная пекарня открыта в доме, где непосредственно проживает собственник, она практически обречена на успех.
У каждого района есть своя специфика, и для того, чтобы ее чувствовать, необходимо либо жить там, либо потратить большие усилия на аналитику рынка и общение с местными жителями.
Значение могут иметь даже самые неочевидные детали. Например, по одной стороне улицы все отлично работает, а на другой арендаторы сменяются один за другим. А все потому, что эта сторона находится в тени, а на противоположной большую часть дня светит солнце.
Непопадание в аудиторию
Часто объекты быстро закрываются из-за того, что они открываются в местах, где недостаточно потенциальных клиентов.
В новых районах с этим проще — коммерческую инфраструктуру конструирует девелопер, который изучает целевую аудиторию, их покупательскую способность и логистику. Проводят социологические исследования, выявляют потребности и предпочтения жителей.
В старых районах ситуация сложнее. У крупных игроков есть ресурсы, позволяющие досконально изучить вопрос потенциальной аудитории.
Малым предприятиям приходится полагаться на свой опыт и бизнес чутье, что может приводить к ошибкам. Люди часто открывают объекты малого бизнеса с товарами или услугами, которые не соответствуют уровню запросов потребителя.
Например, веганское кафе в спальном районе — идея, конечно, неплохая, но столько платежеспособных веганов вряд ли получится найти на окраине города.
Недооценка конкуренции
Часто начинающие предприниматели не смотрят на бизнес-климат района и открывают множество одинаковых магазинов, аптек, салонов красоты. В итоге конкуренция возрастает и разные заведения начинают соревноваться при помощи понижения цен.
По словам экспертов, собственники качественных коммерческих помещений сегодня стараются не сдавать их людям, которые собираются открыть свою первую точку рядом с конкурентами.
При этом оптимальную удаленность объекта бизнеса от конкурентов эксперты не раскрывают. Свои правила есть у франшиз — например, между пунктами выдачи Wildberries раньше должно было быть как минимум 500 метров.
Рецепт успеха
Понятно, что какой-то универсальной инструкции нет и быть не может — никто не застрахован от случайностей, да и специфику разных районов и городов недооценивать не нужно.
Однако, можно собрать чеклист из советов, данных различными экспертами. Он не принесет гарантированного результата, но как минимум снизит риски.
- на первой линии домов;
- рядом с парковочными местами;
- в локации с хорошим пешеходным трафиком;
- рядом с магазином крупной продуктовой сети;
- в идеале — рядом с остановкой общественного транспорта.
- отдельный вход;
- заметная вывеска;
- высокие потолки;
- открытая планировка помещения, с минимумом перегородок.
- попадание в местную аудиторию (как по цене, так и по предпочтениям);
- отсутствие конкурентов поблизости.
Мы эксперты в автоматизации розницы. Оборудование, программное обеспечение и услуги по настройке для любого формата розничной торговли. Оставьте заявку, мы поможем!
Источник: www.kkm.ru
Почему в России не приживается малый бизнес
Выйдя из принудительной короновирусной самоизоляции, представители малого предпринимательства в дополнение ко всем бедам первого полугодия получили тотальное падение потребительского спроса. По данным бизнес-омбудсмена Бориса Титова у большинства компаний, несмотря на отмену ограничений, выручка недотягивает до половины прошлогоднего уровня.
Российский малый бизнес напоминает хронически больного человека: без регулярного приема лекарств он уже не в состоянии поддерживать жизнедеятельность, но они лишь сглаживают симптоматику. Существует ли в природе эффективный рецепт лечения отечественного предпринимательства?
Вот уже пять лет лейтмотивом отношений между банкирами и предпринимателями является заявление главы ВТБ Андрея Костина об отсутствии смысла кредитовать малый и средний бизнес в условиях, когда он не востребован и для него нет поля деятельности. Костин заявил об этом осенью 2015 года на инвестиционном форуме «Россия зовет!». Банкир выразил мнение большинства участников кредитного сообщества, а они как никто другой знакомы с малым бизнесом не по статистическим сборникам, а изнутри.
Формально вплоть до 2019 года ситуация выглядела не критично. Если на середину июля 2016 года по данным Федеральной налоговой службы в стране насчитывалось 5 523 765 субъектов малого и среднего предпринимательства (МСП), то летом 2018 года их было уже 6 269 150. Почти 750 тысяч новых малых предприятий за два года – неплохой результат с точки зрения правительства.
Благостные настроения поутихли, когда в 2019 году Единый реестр дал информацию о сокращении количества малых предприятий на 57 тысяч единиц. Тогда же по итогам обсуждения на заседании президиума совета при Президенте РФ по стратегическому развитию и нацпроектам Правительство озвучило намерение десятикратно увеличить объемы льготного кредитования МСП. Планировалось довести к концу года сумму кредитов этой категории бизнеса по пониженным ставкам до 1 триллиона рублей.
Общий остаток задолженности малого бизнеса перед банками на тот момент составлял чуть более 4 триллионов рублей. То есть обещанный льготный триллион – это четверть всех кредитных остатков. До вспышки коронавируса оставался ровно год. Правительство могло бы успеть оживить предпринимательскую активность в стране, что потом позволило бы легче пережить коронавирус.
Однако, судя по данным Банка России, послаблений в цене кредитования не последовало. В апреле 2019 средняя ставка по кредитам на срок от года до трех лет для СМП составляла 11,35% (в целом по бизнесу – 10,05%). Спустя год после старта заявленной льготной программы по тем же кредитам представители малого бизнеса платили 10,56% годовых. По всему корпоративному сегменту – 9,12%.
То есть общая рыночная ставка сократилась более значительно, чем средняя для СМП. Если учесть, что ключевая ставка ЦБ за этот период упала на 2,25 процентного пункта, то можно сделать вывод об ужесточении, а не смягчении кредитной политики по отношению к малому бизнесу.
Для повышения привлекательности кредитования СМП государство организовало банкам льготное фондирование, то есть более дешевые ресурсы для кредитования. Поскольку внутренний спрос так и не восстановился после кризиса 2014 года, малому бизнесу пообещали зеленый свет в выходе на экспортные рынки. Тем не менее, идея не сработала.
На середину июля 2020 года в Федеральной налоговой службе зарегистрировано уже 6 051 612 субъектов малого и среднего предпринимательства с 15,27 миллионами занятых, то есть примерно по два сотрудника на каждое предприятие. За год ликвидировалось 160 тысяч малых предприятий.
«Малый бизнес в России стоит на двух китах – налоговой оптимизации и франчайзинге – пояснил Форпосту на условиях анонимности один из аналитиков по корпоративному кредитованию крупного банка с государственным участием. – С помощью дробления с переходом на упрощенную форму налогообложения предприятия уходят от ненавистного НДС. В отдельные малые предприятия холдинги часто выводят также, например, сбытовые подразделения, балансодержателей недвижимости или так называемые центры формирования прибыли. Популярен и аутстаффинг, то есть оформление собственного персонала на другую компанию.
А франчайзинг – это по сути позднесоветский хозрасчет и нечто прямо противоположное духу предпринимательства. Франчайзи пользуются чужим брендом и навязанной бизнес-моделью, как будто они в штате у франчайзера. Только никакой ответственности по трудовому законодательству он не несет – получает свои «роялти» (периодическое вознаграждение по франшизе), а если франчайзи по каким-то причинам так и удается окупить свои первоначальные затраты на организацию бизнеса, владелец франшизы быстро находит другого простака, мечтающего стать бизнесменом».
Росстат по итогам первых пяти месяцев 2020 года выпустил так называемый отчет о демографии бизнеса. По его данным на 89 тысяч новых предприятий в России приходится 189 тысяч ликвидированных. Львиную долю из них составляет малый бизнес, а в нем в свою очередь в наибольшей степени страдают как раз независимые игроки. Франчайзи и обособленные подразделения крупных холдингов теряют прибыль, еле сводят концы с концами, но, как правило, держатся на плаву. А классические предприниматели уходят с рынка.
И в этом виноваты не банки, затрудняющие доступ к кредитам. Сама суть бизнес-модели малого бизнеса такова, что он не может конкурировать с крупными игроками в производстве массового продукта или оказании стандартных услуг широкого охвата. В этой рыночной нише выигрыш всегда у того, у кого ниже себестоимость. Эффект масштаба здесь главный козырь.
Малый бизнес процветает там, где поточные технологии избыточны. Хенд-мейд, рестораны домашней кухни, персонализированные услуги, магазины с широким ассортиментом товаров для узкого сегмента покупателей – вот сферы приложения усилий предпринимателей.
Для того чтобы такой бизнес процветал нужна не массовая потребность в каждодневном стандартном товарном наборе, а массовый представитель среднего класса у которого остаются деньги на что-то сверх минимума. Если в России таких людей становится всё меньше, то и любые усилия на поддержку малого бизнеса будут профанацией.
Подписывайтесь на то, что Вам интересно!
Источник: forpost-sz.ru
