Принято считать, что бизнес – это очень серьезно, а предприниматели думают только о развитии, достижении результатов и получении прибыли. Возможно, когда-то это было действительно единственным, что заботило владельцев своего дела, но времена меняются и пришла пора налаживать контакт со своими клиентами.
Именно поэтому в последнее время всё больше компаний озабочены выстраиванием отношений с аудиторией и формированием своего имиджа в глазах настоящих и потенциальных клиентов.
Крупные бренды сегодня переживают не только за корпоративно-социальную ответственность, чтобы снизить налоги например, но и за то, чтобы сделать аудиторию более лояльной к бренду.
Этой статьей я хочу показать необходимость и пользу проведения различных мероприятий, не только крупных, на тысячи человек, которые, как правило, недоступны малому бизнесу и среднему бизнесу, но и более локальные на 50-100-500 человек.
Немного о нас, дабы ввести вас в контекст. Мы, проект О’Смысле, организовываем неформальные лекции, мастер-классы и интервью в городе Екатеринбурге уже больше года. За это время мы успели провести 72 встречи и поработать с множеством компаний, с которыми у нас сохранились очень теплые отношения. Репутация и узнаваемость среди слушателей и среди бизнеса у нас сложилась отличная.
Открыл бизнес в Грузии и потерял 100 000 $
Фото нашей команды
Но узнаваемость – это такая вещь, которая требует постоянной работы и поддержания. Сегодня, в связи с высоким уровнем информационного шума, люди очень быстро забывают большую часть информации. И, конечно же, нельзя останавливаться на достигнутом, поэтому нужно привлекать больше новых людей. Также не стоит забывать про тех, кто уже давно с вами: постоянный клиент – это очень хороший клиент.
Поэтому мы решили попробовать сделать что-то совершенно новое для нас и наших слушателей. Изначально мы планировали коллаборацию с кофейней: сделать лимитированный совместный напиток на 2-4 недели и добавить элементы геймификации. Но эта идея, в течении одной планерки, трансформировалась в целое мероприятие.
От маленькой идеи до крупного мероприятия
В ходе обсуждения одна маленькая идея переросла масштабный проект, который стал для нас настоящим вызовом, так как на организацию мероприятия у нас было всего 3 недели. Мы думали над форматами и решили, что это будет пикник, куда мы так же пригласим кофейню и сделаем коллаборацию.
Но, поскольку мы делали все в короткий срок, то по разным причинам встреча с партнерами произошла в последнюю неделю подготовки. А неделя, для качественной коллаборации, очень короткий срок.
В течение первой недели мы продумывали всю концепцию, договорились с площадкой, определились с партнерами, которых мы хотим видеть, и начали переговоры.
Банк, который вы не знаете
Председатель Юго-Западного банка Сбербанка Евгений Титов – о цифровой трансформации, отраслевой экспертизе и влиянии на жизнь регионов
Выйти из полноэкранного режима
Переворот сознания. #психология #психолог #деньги #бизнес #бизнеспсихолог #бизнеспсихология #эмоции
Развернуть на весь экран
В ноябре Сбербанку исполнилось 178 лет. О том, как главный банк страны работает с предпринимателями и органами власти в ЮФО и СКФО, мы поговорили с Председателем Юго-Западного банка Сбербанка России Евгением Титовым.
— Евгений Викторович, какие, на ваш взгляд, главные потребности у предпринимателей?
— Принято считать, что бизнес в первую очередь заинтересован в доступном финансировании. Но есть и другой аспект, о котором говорят реже. Это знания. Ни в школе, ни в вузе предпринимательству не учат. И в 90-е, и в 2000-е наши бизнесмены все шишки набивали сами.
Но это всё равно что учить человека плавать, бросая его в воду: выплывет — молодец, утонет — экзамен не сдал.
Я глубоко уважаю тех, кто прошёл эту нелёгкую школу в начале 90-х: это героические люди, я говорю это без всякой иронии. При этом убеждён, что предпринимателей на Юге России сейчас было бы больше, если бы у каждого, кто задумывается о том, чтобы начать своё дело, была возможность получить базовые системные знания — о законодательстве, рыночной стратегии, отраслевых трендах, управлении товарным ассортиментом, маркетинге, о том, как нанимать людей, вести бухгалтерию, и так далее.
Поэтому мы, банк, учим потенциальных, начинающих и опытных предпринимателей. В октябре провели в Краснодаре форум «Своё дело», в ноябре аналогичный форум прошёл в Ростове-на-Дону. Совместно с Google реализуем критически важный, на мой взгляд, проект «Бизнес класс» — бесплатное онлайн-обучение для предпринимателей, в котором приняло участие более 42 тыс. человек на Юге России, причём 52% обучившихся улучшили свои бизнес-показатели. Действует образовательная платформа «Деловая среда», созданная одноимённой дочерней компанией Сбербанка, — эта база знаний охватывает все стадии бизнес-цикла: от старта бизнеса до ликвидации компании, ведь это тоже нужно сделать грамотно.
— С образованием понятно. А что с кредитами?
— Кредит — это важнейшее условие развития бизнеса. И ставка по кредиту —всегда дешевле, чем инвестиционные ожидания акционеров от вложенных средств. Кредитуем много — и малых, и средних, и крупных, и крупнейших. Наш кредитный портфель по юрлицам 460 млрд руб., из них 51 млрд руб. выдан малому бизнесу.
При этом Сбербанк — один из немногих финансовых институтов, которые профессионально занимаются инвестиционным кредитованием на 5–10 лет. Мы лидеры в этом направлении, и мы уникальны именно своей отраслевой экспертизой, глубиной погружения в каждый инвестпроект, управлением рисками. Независимую экспертизу тоже привлекаем. И иногда в результате всех действий и консультаций клиент даже меняет бизнес-модель проекта.
Что касается более простых историй, например, кредитования текущей деятельности, для нас в приоритете скорость принятия решения. Мы сейчас фокусируемся на том, чтобы юрлица получали кредиты онлайн за несколько минут и даже секунд. Решения есть для бизнеса любого масштаба. Запущен онлайн-кредит — деньги на счёт за три минуты с момента подписания кредитного договора. Действует предодобренный смарт-кредит — для ИП без поручительства, для ООО под поручительство собственника.
Другое наше решение «Кредит за 7 минут» рассчитано на крупнейший бизнес. Деньги на счёт поступают через 7 минут после онлайн-заполнения анкеты. И так можно получить до 2 млрд руб. Сумма немалая даже для Сбербанка.
Я в банке 25 лет работаю и помню, как мы такие кредиты месяцами выдавали: сначала несколько недель бумаги собирали, потом один кредитный комитет, второй кредитный комитет, когда порой десятки людей собирались и обсуждали: дать или не дать, сколько дать, на каких условиях… И уровень просрочки тогда был выше, чем сейчас. А теперь человека в этом процессе нет — решение о выдаче кредита и его условиях принимается алгоритмами.
— Какие отрасли экономики для вас наиболее важны?
— Все важны, по ряду ключевых направлений мы разрабатываем отраслевые решения. Если говорить о масштабах бизнеса, конечно, это прежде всего агропромышленный комплекс. Сельское хозяйство, переработка продукции и пищевая промышленность составляют четверть нашего кредитного портфеля.
Это большой объём знаний и аналитики, который позволил нам создать особый инструмент — сельскохозяйственный хаб. Он отвечает за качество наших кредитных и партнёрских продуктов для отрасли. Мы формируем их на Юге с учётом региональной специфики и потребностей наших партнёров.
Выйти из полноэкранного режима
Развернуть на весь экран
Примерно 40% всего экспорта зерновых в стране проводится через расчётные счета Сбербанка. Президент России поставил задачу довести ежегодный экспорт продукции агропромышленного комплекса до $45 млрд к 2024 году. И 70% экспортированного в прошлом году зерна как раз пришлись на южные регионы.
Мы готовы сопровождать сделки от поля до порта на территории РФ и дальше с помощью Сбербанк Швейцария, а также помогать нашим клиентам искать надёжных партнёров за рубежом. Для этого банк создал специальную платформу для экспортёров и импортёров — bankofpartners.com. На ней можно проверить существующих партнёров и найти новых.
— Продолжая отраслевую тему, как вы оцениваете ситуацию на строительном рынке? Чтобы искоренить такое явление, как «обманутые дольщики», государство приняло поправки к 214-ФЗ, в результате сейчас финансировать стройку деньгами дольщиков нельзя. Как идёт адаптация?
— Это сильная встряска для отрасли, потому что многие даже крупные компании вообще никакого опыта проектного финансирования не имели до принятия этих поправок. Мы видим свою роль в том, чтобы не только качественные бизнес-решения предоставлять, но и людей обучать тому, как финансировать проекты в новых условиях (с учетом новых норм Федерального законодательства).
По всей стране банк проводит конференции для застройщиков совместно с Минстроем РФ и органами надзора. Подобные мероприятия прошли в Ростове-на-Дону, Краснодаре и Ставрополе. Крупные сделки проектного финансирования по новой модели заключаются у нас регулярно. С начала года принято более 40 положительных решений на 34,8 млрд руб. У нас самый высокий показатель по темпам роста финансирования отрасли.
— В последнее время много говорится о развитии GR-функции, то есть взаимодействии банков с государством, в вашем случае — с региональными властями. Как развивается это сотрудничество?
— У нас в банке есть такой девиз: «Развивая себя, развиваем страну». Мы сейчас анализируем, как мы можем помочь главам субъектов РФ в достижении стратегических целей.
Многие наши совместные проекты с властью уже много лет начинаются со слова «Безналичный». На Кубани это «Безналичные станицы» — банк установил более 4 800 платёжных терминалов. В ряде регионов запущен «Безналичный транспорт», благодаря которому пассажирам доступна бесконтактная оплата — картой, смартфоном, «умными» часами, в общем, любым гаджетом с поддержкой NFC.
Ежемесячно совершается более 1 млн транзакций. В среднесрочной перспективе безналичный транспорт появится во всех городах Юга России: уже сейчас у нас подключено к безналичной оплате восемь городов с общим населением 3,7 млн человек. С прошлого года мы реализуем амбициозный проект «Безналичный Дагестан». Результаты хорошие: в 1,6 раза вырос объём безналичного торгового оборота, в 1,5 раза — объём безналичных платежей ЖКХ, в 3 раза — платежей за образовательные услуги. Этот опыт мы тиражируем на все восемь республик региона в рамках программы «Безналичные республики».
Не менее важная задача — привлечение в регион инвестиций, что даёт очевидный для всех экономический эффект: новые рабочие места, дополнительные налоговые поступления в бюджет. Для эффективного анализа инвестпроектов мы создаём с правительствами регионов проектные офисы. Такой офис уже создан в Дагестане, достигнута договорённость в Ставропольском крае, Северной Осетии — Алании, Калмыкии.
Выйти из полноэкранного режима
Развернуть на весь экран
И я хочу подчеркнуть, что во взаимодействии с субъектами РФ мы сейчас переходим от отдельных элементов к «конструктору решений», отталкиваясь от стратегии развития региона и его потребностей. В ноябре у меня состоялись встречи с руководителями Ставропольского края и Республики Калмыкия.
И разговор шёл не только и не столько о классических банковских продуктах, сколько о цифровых решениях. Говорили об облачных технологиях — сегодня регионам не обязательно строить дорогостоящие Центры обработки данных (ЦОДы), можно подключиться к облачному суперкомпьютеру, который построила наша дочерняя компания SberCloud, он 29-й в мире по производительности.
Говорили о медицине — у нас есть разработка в сфере искусственного интеллекта, которая диагностирует инсульт не хуже опытных врачей, есть технологии автоматического перевода речи в текст, когда врач наговаривает диагноз во время осмотра и информация сразу переносится в протокол. Есть обучающая платформа, которая для каждого ученика подбирает оптимальный именно для него план обучения.
Есть система безналичной оплаты питания в школах, когда родители в личном кабинете видят, чем питался их ребёнок. Есть биометрические системы для обеспечения безопасности на транспорте, которые помогают ловить преступников. Есть системы улучшения качества городской среды, анализа и управления работой городских служб, «умные» остановки и опоры, так называемый «монитор мэра», который уже реализован в Калуге. Одним словом, у Сбербанка, наших дочерних компаний и партнёров огромная цифровая повестка, которую мы готовы реализовывать вместе с регионами.
— Вы говорите об экосистеме сервисов для ускоренной цифровизации регионов. А как эта экосистема работает для предпринимателя, какую пользу приносит?
— Идея проста: не оказывать услугу, а решать проблему. Могу проиллюстрировать на примере покупки жилья. Человеку не нужна ипотека сама по себе. Ему квартира нужна. И банк должен помочь ему её получить.
Для этого задача приобретения жилья разбивается на несколько подзадач: выбрать квартиру, проверить, всё ли в порядке по документам, оценить её реальную стоимость, найти деньги, безопасно осуществить сделку, зарегистрировать жильё, застраховать его, отремонтировать и так далее. Раньше банк обеспечивал только ипотеку — сейчас эти и другие услуги доступны на портале DomClick.ru в комплексе.
То же самое у предпринимателя. Ему не кредит и расчётный счёт нужны, а чтобы бизнес развивался. У бизнес-успеха сотни составляющих, и мы многие можем взять на себя — либо сами, либо с помощью наших дочерних компаний и партнёров.
Мы свою миссию видим в том, чтобы избавить бизнесмена от рутины, от того, что отнимает время, а ценности, в том числе экономической, да и просто элементарной человеческой радости — не приносит. Предприниматель должен думать о том, как доставить радость своим клиентам и заработать деньги, а не о том, как вести бухгалтерию. И в этом смысле у каждого предпринимателя уже не первый год есть экосистема Сбербанка в кармане — в приложении «Сбербанк Бизнес Онлайн». Там уже десятки прикладных сервисов — аутсорсинг бухучёта, отчётность в госорганы, кадровое делопроизводство и прочее.
Если говорить об экосистеме для юридических лиц, то это могут быть и сервисы, которые не имеют прямого отношения к банкингу, но при этом повышают эффективность ведения бизнеса наших клиентов. Например, одна из дочерних компаний Сбербанка — Segmento — занимается таргетированной рекламой в интернете. У нас в ЮФО и СКФО уже более 20 таких проектов реализовано для застройщиков, медицинских центров и аптек.
Или совсем неожиданное — ветеринарная телемедицина. Как это связано со Сбербанком? На первый взгляд, никак, но это нужно нашим клиентам. В ЮФО и СКФО очень развито животноводство, и многие фермерские хозяйства находятся далеко от ветеринарных клиник. По интернету специалист может проконсультировать фермеров по здоровью крупного и мелкого рогатого скота.
У нас есть дочерняя компания DocDoc, которая занимается телемедициной и сейчас прорабатывает такую услугу.
Действует в банке Корпоративный университет. Его основная задача — повышение квалификации сотрудников банка, но реализуются и партнёрские программы, по которым обучается персонал наших корпоративных клиентов. Ещё одна наша дочерняя компания «СберРешения» — лидер на рынке финансового, юридического, бухгалтерского аутсорсинга. Дочерняя компания ТОТ делает аналитические отчёты для торговых центров — в них есть данные по удовлетворённости клиентов, продажам в разрезе товаров, услуг, брендов, анализ трафика, динамика выручки и среднего чека, покупок и визитов, портрет посетителя ТЦ и так далее.
Можно много примеров потенциальных синергий привести. Конечно, это только первые сделки, но потенциал огромный. И пока ещё большинство наших клиентов думают о Сбербанке прежде всего как о поставщике исключительно банковских услуг. Но мне хочется сказать: «Вы не знаете Сбербанк. Он меняется. Он может гораздо больше, чем вы думаете».
Наши возможности нередко выше, чем представления наших клиентов о том, чем мы можем им быть полезны.
Поэтому сейчас мы перестраиваем всю систему взаимодействия с нашими корпоративными клиентами, чтобы клиентские менеджеры могли предлагать им весь портфель наших банковских и небанковских сервисов. Думаем о создании пакетных предложений для различных отраслей, которые бы, помимо банковских продуктов, включали в себя оптимальный набор решений от компаний нашей экосистемы.
— Сбербанк сейчас больше чем банк. Но вы же не планируете стать «больше не банком»?
— Банковский бизнес остаётся нашим core-бизнесом. Он создал нам отличную репутацию, сформировал наш бренд. Уходить из него мы не собираемся — напротив, будем и дальше совершенствовать все процедуры и процессы, минимизировать человеческий фактор, переводить рутину «в цифру». Задача в том, чтобы интегрировать в наш традиционный банковский бизнес небанковские сервисы.
Краеугольный камень всего и вся — это клиентоцентричность. Мы делаем так, чтобы клиенту было удобно. Точка. Если вдруг выяснится, что клиентам будет удобно получать в наших офисах какой-либо еще не банковский сервис и если мы сможем предоставить это качественно и по доступной цене, то оборудуем в наших офисах новые зоны обслуживания. Хотя это может не иметь ничего общего с банкингом.
Сейчас время fusion, когда постоянно генерируются новые идеи, когда бизнес-модели из одной индустрии легко перетекают в другую, смешиваются и трансформируются самым неожиданным образом. Догм больше нет — кроме той, что любые перемены должны максимизировать нашу ценность для клиента.
Юго-Западный банк Сбербанка успешен тогда, когда успешны наши клиенты. И, если смотреть шире,— когда успешен весь Юг России. Над этим мы и работаем — вместе с органами власти, нашими партнёрами и клиентами.
Источник: www.kommersant.ru
Социальное предпринимательство: бизнес ради общественного блага?
Бутилированная вода One – бренд, который лег в основу успешного социального проекта. Принято считать, что бизнес и благотворительность – два абсолютно разных занятия. Делать деньги – это одно, а раздавать их – совсем другое. Сначала все мы учимся зарабатывать. Потом те из нас, кто хочет помочь обществу, жертвуют часть (иногда весьма значительную) своего заработка на общественные и благотворительные проекты.
А что, если соединить эти два процесса и применить бизнес-подходы к созиданию общественного блага?
Именно такая идея родилась однажды в компании друзей, встретившихся вечером в баре. Они придумали проект по выводу на рынок бутилированной воды марки One, весь доход от продаж которой должен направляться на обеспечение питьевой водой населения Африки.
Управляющий директор проекта Дункан Гуз, когда-то работавший в области рекламы, поясняет: «Есть не так уж много способов по продвижению бутилированной воды на рынке. Наш товар – всего лишь обычная чистая вода в простой пластиковой таре. Можно поменять дизайн крышки, «поиграть» с этикеткой — не более. Однако правильно сформулированная цель проекта — обеспечение водой нуждающихся в Африке — становится прекрасным двигателем продаж».
Проект Play Pumps в действии
И этот механизм действует! По популярности у потребителей марка One практически не уступает таким раскрученным брендам, как Evian и Perrier, в то время как вся прибыль уходит на поддержку необычного гуманитарного проекта – Play Pumps. Создатели этой оригинальной и красивой идеи придумали особый механизм подачи воды в маленькие африканские городки и деревни: насос соединяется с дворовой каруселью, и дети, катаясь и вращая ее, способствуют накачке воды из скважины в специальный резервуар, расположенный поблизости и поднятый на несколько метров над землей. Оттуда уже жители деревни легко разливают питьевую воду по канистрам и уносят домой. Просто и экологично.
Рост и разнообразие
Создатели марки One Water заявляют, что открыли доступ к чистой и безопасной для здоровья питьевой воде примерно миллиону жителей жаркого континента. Сейчас инициаторы этого проекта начали создавать новые бренды, которые также служат социальным целям. Проекты стали «размножаться»: появились особая, обогащенная витаминами вода One, туалетная бумага, гель для мытья рук одноименной марки. Продажи всех этих товаров призваны способствовать развитию микрофинансирования в Африке.
Подобная инициатива британцев – не единственная в своем роде. Есть и другие похожие истории. Так, проект Pants To Poverty (буквально: «Купи хлопковое белье – помоги в борьбе с бедностью) предполагает, что европейцы, покупая нижнее белье из натуральной ткани, тем самым поддерживают фермеров – производителей хлопка в Индии. Или другой пример.
Авторы проекта Bikeworks решили открыть свой маленький офис в самом сердце неблагополучного лондонского района Ист-Энд. Они работают с бездомными и безработными, годами не имеющими возможности найти себе заработок, – учат их чинить и продавать велосипеды.
«Купи хлопковое белье — помоги в борьбе с бедностью». Провокационная реклама проекта, направленного на поддержку индийских фермеров.
Социальных предпринимателей трудно сосчитать. Если учитывать только тех, кого статистические службы Великобритании причисляют к «предприятиям, работающим в общественной и социальной сфере», их окажется около 4500. Однако, вероятно, гораздо больше предпринимателей сами причислили бы себя к разряду социальных. Таковыми сочли бы себя очень разные организации.
Некоторые представляют собой настоящий «жесткий» и доходный бизнес, который тем не менее всю прибыль направляет на инициированные им же благотворительные проекты. Для других производство социальных товаров и услуг — небольшая часть основного бизнеса. Третьи работают в социальной сфере по муниципальному заказу. А иные скорее напоминают благотворительные фонды, при этом использующие ряд бизнес-технологий.
Так, например, британская благотворительная организация Mencap, помогающая людям с проблемами обучения, лишь 10% своих средств получает от благотворителей. Остальные ресурсы для реализации своей основной миссии она аккумулирует благодаря коммерческой деятельности
Размытые границы
Некоторых экспертов смущает тот факт, что социальное предпринимательство размывает четкую грань между бизнесом и некоммерческими объединениями. Профессор Анил Карнани из Бизнес-школы Росса, подразделения Мичиганского университета, считает, что нужно строго разделять организации, ориентированные на получение прибыли, и те, которые работают на общественном и благотворительном поприще. «Бизнес живет по своим законам, а общество — по своим. И это нормально. Нет нужды смешивать некоммерческую и коммерческую деятельность», — подчеркивает Карнани. — Зачем придумывать специальный бизнес, который трудится одновременно и ради прибыли, и ради общего блага? Здесь может возникнуть конфликт управления: кто будет принимать стратегические решения, касающиеся развития и приоритетов такого бизнеса – инвестор, менеджер или благотворитель?»
Есть и еще одна трудность. Если невозможно дать четкое определение, какой именно бизнес является социальным, государству будет трудно помогать ему и регулировать его. Так, например, неизбежно встанет вопрос, каким критериям следовать при предоставлении налоговых льгот.
И все же проекты в области социального предпринимательства продолжают оставаться весьма привлекательными для многих, причем не только для молодых идеалистов, но и для опытных инвесторов.
Одно из подтверждений тому – история HCT, транспортной компании, занимающейся автобусными перевозками и около 30% своей прибыли вкладывающей в проекты по предоставлению особых транспортных услуг пожилым людям и людям с ограниченными возможностями. В последнее время компания активно росла – примерно на 20% в год.
Однако год назад, когда ей потребовался заем для обновления парка автобусов, возникли проблемы. Обычные инвесторы ждали слишком высокой доходности вложений, и HCТ такие кредиты были не по карману. Тогда Дэй Пауэлл, управляющий директор компании, обратился за «социальным займом»: «Социальный эффект, который дает наша работа, «зачитывается» нам как обслуживание кредита, помимо финансового обслуживания, которое также существует, — рассказывает он. — Мы вместе с инвесторами разрабатываем социальные цели, которых хотели бы достичь в течение года, и ежеквартально отчитываемся о проделанной работе. Если задачи не решаются, это теоретически может быть для нас равноценно дефолту по кредитным обязательствам».
Инвестиции или субсидии?
Социальный заем HCТ получила от венчурной финансовой компании Bridges Community Ventures. Ее исполнительный директор Энтони Росс имеет большой опыт в области традиционных венчурных инвестиций, то есть в сфере, где инвесторы привыкли получать от проектов большую отдачу и ожидают их быстрого роста. Однако при построении компании Bridges Энтони столкнулся с тем, что предлагает своим клиентам совсем иной продукт. «Их очень привлекает возможность вложиться именно в социальное предприятие. По мере роста оно зарабатывает средства для возврата средств, а затем те же инвесторы используют этот капитал для поддержки другого социального предпринимателя».
Потенциальные инвесторы здесь – это, как правило, представители обычного высокодоходного бизнеса, которые просто хотят сделать что-то полезное, помочь обществу. Однако их помощь принимает форму тоже своего рода бизнеса, что и оказывается для этих людей крайне привлекательным.
Впрочем, профессор Карнани думает, что они идут неверным путем. «На самом деле, когда мы говорим о социальном бизнесе, речь идет о предприятиях, которые не зарабатывают достаточно для того, чтобы участвовать в нормальной рыночной конкуренции. Часть своего капитала они получают практически как некую субсидию, – комментирует он эту ситуацию. – При этом инвесторы готовы смириться с более низким доходом от своих вложений. Получается, что в данном случае они выступают не как инвесторы, а отчасти как жертвователи».
«Вместо того чтобы смешивать благотворительность и коммерческую деятельность, автобусная компания могла вести обычный прибыльный транспортный бизнес, – продолжает профессор Карнани. – А акционеры, получив хорошую прибыль, могли бы уже сами решать, куда направить деньги – например, в отдельный социальный проект. Поэтому я и не понимаю, зачем вместе заниматься и тем и другим».
И все же социальных предпринимателей, кажется, не смущает смешение видов деятельности. Какие бы определения мы им ни давали, очевидно одно: ряды их растут. Большинство людей, наверное, сочтут, что формулировки – не самое главное. Важнее то, что такой бизнес способен добиться собственного процветания и одновременно сделать немного лучше и здоровее ту социальную среду, в которой он обитает.
Перевод Ирины Крейниной
117113
Источник: nb-forum.ru
